«Может быть, принять за основу?» — спросила Елена Демидова — докладчик, а председательница разрешила: «Валяйте».
Итак, приняты за основу опыты. В сторону диска посылается ультразвуковой сигнал, и колонна меняет направление или рассыпается… Что вы там бормочете, кандидат биологии Демидов? — спросила Аленка. (Голос Андрея топко-топко запищал в глубине леса). — Вот еще тоже феномен, — как его понимать?
Она перелистала страницы, быстренько записала число, время и, записывая слова, повернула голову в сторону муравейника. Голос смолк. Она прочла запись: «Черт. Надо было взять контейнер».
Аленка кинулась в палатку — хлипкое сооружение ходило ходуном. Натягивая комбинезон, она оступилась в дыру настила, упала и больно ушибла спину.
«Ах, собаки!» — с восхищением сказал Андрей и вдруг выругался. Она никогда не слышала от Андрея ничего подобного и, шипя от боли, бросилась вытаскивать из-под мешков карабин и, уже повесив его на шею, сообразила, что делает глупости. Андрей что-то бормотал в страшной дали. Комбинезон был мокрым изнутри, ковбойка прилипла к животу и сбилась складками. Не оглядываясь, Аленка спрыгнула в воду, подтянула к себе лодку и забралась в нее. Вода как будто еще поднялась с рассвета, но все равно Аленка никак не могла дотянуться до ящика с аэрозолью.
— Ученый идиот!.. — сказала Аленка, подпрыгнула, ухватилась за настил и рывком подтянулась к ящику.
Скользя ногами по свае, она достала один контейнер, другой, сбросила их в лодку, снова спрыгнула в воду и снова влезла через борт. Пирога зачерпнула бортом.
На все это ушло не меньше пятнадцати минут вместе с переправой. Она топала по муравьиной дороге, ничего не слыша за своим дыханием.
Андрей внезапно выскочил из леса. Он бежал грузной рысью, нелепо обмахиваясь веткой. Крылатые вились над ним столбом, а диск плыл в своей обычной позиции — метрах в десяти сбоку.
Она бежала навстречу, нащупывая кнопку контейнера. Когда Андрей остановился и поднес руку к лицу, Аленка подняла контейнер, но расстояние было слишком велико. Она через силу пробежала еще несколько шагов, но, внезапно поднявшись столбом вверх, крылатые улетели. Только диск жужжал над тропой. Улетели… Она села на тропу, сжимая в руках контейнер. Она плохо видела, глаза ело потом, и все в мире было потное и бессильное…
Андреи нагнулся и поднял ее за локти.
— Пойдем. — У него был чавкающий, какой-то перекошенный голос. — Пойдем. Они прогрызли костюм, летучие.
II
— Расскажи сказку, сестрица Аленушка.
— А дома — зима, — сказала Аленка, — снег, лыжи… Скоро каникулы.
— Это не сказка. — Андрей стучал зубами в мешке. — Сказка.
— Нет, зиму мы увидим. Ты расскажи настоящую сказку. Его трясло, несмотря на сыворотку. Тридцать укусов огненных не проходят даром.
Аленка положила его голову к себе па колени.
— Сказку… Хочешь сказку про деревню?
— Расскажи. — Он закрыл глаза. Дыхание у пего было тяжелое-тяжелое, прерывистое. Как будто ребенок дышит, наплакавшись.
— А в деревне живут люди. Там живет вождь, по имени Дождь в Лицо, но имя это тайное, его нельзя произносить. Его зовут Тот, Чье Имя Нельзя Произносить. Он великий повстанец. Тридцать лет его ловят и не могут поймать, потому что он нападает внезапно, громит и жжет, а после уходит сюда. И огненные его не трогают, а солдатам сюда дорога заказана.
— Почему?
— Он умеет разговаривать с огненными. Они его понимают.
— Хорошая сказка… Спасибо… — пробормотал Андрей. — А я сплю.
…Она сидела над Андреем и прислушивалась к его дыханию — больному, тяжелому и все равно знакомому до последнего звука. Она сидела гордая, охраняла его сон и знала, что ничем его не возьмешь — ни славой, ни деньгами. Он все равно будет самим собой, ему наплевать — слава там или что-нибудь еще… И все равно будет такой же беспомощный, даже удивительно: рабочий парень, золотые руки и в сути — совершенно беспомощный, но это знает только она, потому что Андрей не отступает ни за что. В его уверенности что-то есть от большой машины, от трактора или танка. Ведь он все предсказал заранее, и, хотя ему никто не верил, кроме Симки Куперштейна, он добился своего. Вот вам и стеклодув… «А Симка — молодец. Тоже настоящий ученый», — подумала Аленка.