— А сколько гражданских при этом пострадает? — Возражает англ. — Нашим кстати тоже достанется, разве нет?
— Ты так за гражданских переживаешь? — Делаю недоверчивое выражение лица.
В смысле смотрю на него как на идиота.
— Что-то раньше не замечала за тобой любви к ближнему своему. Это война и на секундочку, инициировал её ты. Так чего ж тогда только сейчас вспохватился? Такие дела без жертв с обоих сторон не бывают. Что тебе до тех гражданских? Чистеньким захотел остаться? Так не получится. Ныряя в дерьмо, будь готов замараться. Иначе и начинать не стоило.
— Да понимаю я всё. Просто… как-то… не по себе немного.
— Понимаю тебя. — Кладу руку ему на плечё. — Мне если хочешь знать, тоже не нравится. Одно в бою врага громить и другое вот так. Тем не менее считаю, что пара-тройка десятков смертей гражданских, не сильно повлияет на положение. Нас с тобой, и так ненавидеть будут. Ведь мы своим пассажем, испортили жизнь многим. Обломали планы, уничтожили бизнес, чьих-то родственников и так далее. Это нормально.
— Да всё я понимаю, — он стряхнул мою руку. — Просто…
— Просто впервые, вся ответственность за кровь на тебя свалилась? — Озвучиваю то, что парень сам вслух не произнёс. — Не переживай.
— Тебе легко говорить. Одним залпом несколько тысяч…
— Меня с собой-то не равняй. — Пришла моя очередь вскидоваться. — И с больной головы на здоровую не перекладывай. Приказы отдаёшь ты. Кто будет в здравом уме, обвинять оружие? На спусковой крючок человек нажимает, если что.
Парень стоит, насупился и до меня вдруг доходит, что он на самом деле очень молод ещё и буквально впервые, занимается серьёзным делом. Когда это происходило где-то там, далеко, его чужие смерти не волновали, потому что на себя он их не примерял. А когда Кривого Бронса сливали, воспринимал видимо, как самозащиту. А тут… всё вот оно и скоро идти на станцию, смотреть тамошним людям в глаза. Впрочем, чтобы вот прямо глаза в глаза, вряд ли придётся. Но эмоциональных эманаций, на станции будет хоть ножом режь и ломтями складывай.
— Не о том думаешь, бос! — Пытаюсь его подбодрить. — Те люди, которые уже погибли или скоро погибнут, и так были в некотором роде мертвы, если учитывать условия, в которых они жили. Лучше думай, как развернёшь сеть медицинских клиник, устроишь несколько школ для детей, наладишь поставки продовольствия и дашь людям новые рабочие места, сиречь обеспечишь их благополучие, которого они сроду не видели и даже мечтать не могли.
Взгляд собеседника меняется на заинтересованный. А я продолжаю накачку:
— Едва толпа почувствует положительные перемены, мигом забудет каким образом ты к власти пришёл. Ещё на руках носить станут, вот увидешь. Ну, а смерти… они так и так были бы. Мы ж не могли запретить людям сходить на станцию в кабак после боя, чтобы расслабиться и выплеснуть напряжение. А так, мы вроде как сами разрешение дали. А за дополнительную плату я имею в виду трофеи, они нам на блюдечке Совет Капитанов принесут. Думаю, корпорация не обеднеет, если ты ещё немного потратишь на премии, для особо отличившихся. Зато и уважать тебя сразу станут.
— Или тебя? — Щурит глаза англ. — Это ведь ты дала разрешение.
— Так я ж на тебя работаю. Считай мои слова — твои. Награждать людей всё равно тебе. Кстати, когда награждать станешь, не забудь и тех, кто в битве участвовал… ну и погибших не обдели. Один умный человек, когда-то очень давно сказал — «Кадры, решают всё».
— А я слышал другое изречение, — «Незаменимых нет».
— Решать, конечно, тебе, ты главный. Но как по мне, то изречение, которое цитировала я, произнёс умный и дальновидный человек. А то, что цитировал ты, брякнул близорукий глупец, живущий одним днём.
— Ладно, не будем спорить. — Выставил руки перед собой в защитном жесте Джонстон. — Я хотел бы узнать, что дальше по плану?
— Пока ничего такого. Пойдём поедим и отдахнём. А по прошествию десяти часов, будет видно. Такой ответ тебя устроит?
— А куда мне деваться? Операцией руководишь ты и, если честно, у тебя здорово получается. Так кто я такой чтобы быть против? — Ухмыляется гад.
— Очень точно подмечено, господин полномочный представитель. Будте уверены, получите свою станцию вместе с системой. Я вам обещаю.
- Постой, Миранда! — Остановил он меня очередным вопросом уже на пути к выходу с центрального отсека.
— Ммм?
— Ты знала?
— Что? — Не сразу поняла подоплёку вопроса.
— Ну… что щит выстоит?
— Нет. — Ответила честно.
— НЕТ???!!! — Глаза парня на лоб полезли.
— Откуда мне было знать, Брайан? Мы ж тестировали построение без таких нагрузок. Предварительные рассчёты показывали, что должен справиться. Но там же не один корабль рванул. Так что полной уверенности не было. А что?
— Да ничего. Просто ты такой уверенной выглядела.
— Так ведь я ж капитан. Мне положено так выглядеть.
— А на самом деле? — И смотрит мне в глаза пристально.
Видимо ему важно знать ответ на свой вопрос. А я и отвечу. Вернулась к нему и наклонившись к уху прошемптала:
— На самом деле, от страха чуть комбез не испачкала. — Затем отстранилась и снова проявила фамильярность, хлопнув его по плечу. — На обед не опаздывай. Сегодня Семён обещал нам что-то особенное приготовить. Салянку какую-то.
— А что это?
— Не знаю, Брайан. Но если Скрипач сказал, что язык проглотишь, значит так и есть. Вытряхивай всё лишнее из штанов и приходи. Отметим победу над флотом противника.
К слову сказать, пиратам не понадобилось десять часов, чтобы перетрясти отданный на разграбление объект снизу доверху. Уже через восемь, мне доложили, что станция условно безопасна. «СВК» тоже искать специально не пришлось. Все, кто выжил, сами на связь вышли. Я-то думала, что сами они забаррикадируются на станции. Но они решили иначе. Капитаны же. А где капитан должен быть во время боя? Правильно, на мостике своего флагмана. Вот и получилось, что самого матёрого, вместе с его семьёй и ещё несколько самых верных, накрыло тем самым взрывом. Зачем они потащили в бой семьи… могу только догадываться.
Дома оставить видимо побоялись, я ведь могла прежде, чем наведаться на Гутию, заглянуть в гости, а потом шантажировать пленными. На станции тоже оставлять опасно. Они ж не в курсе что палить по объекту, который хочу захватить не стану. Когда родные рядом как-то спокойней видимо. Да и проигрывать ребята не собирались. Короче, из всего совета, выжило трое. Рогоносец махровый и те двое, что с самого начала мутить начали, сговорившись о свадьбе своих чад. Первый выжил потому, что быстрых кораблей в своём флоте не имел. Отстал и потому не попал под раздачу. А когда понял, что хана, сменил праведный гнев на более миролюбивый настрой.
Остальные же… они оказались более ушлыми, ещё на этапе возвращения к станции от портала, сообразили как-то, что дело начинает попахивать тухлятиной. Именно их флоты первыми вышли из боя, ещё до столкновения. Хотя как по мне, проигрыш в тот момент был ещё совсем не очевыиден. Подумаешь платформы защитные захватить успели, так и что с того? Шанс отстоять свою собственность всё ещё был весом. Может слаженные манёвры моего флота насторожили? Да хрен его знает. Но ребятки вышли из ещё даже не начавшегося боя и оказались правы, что, собственно, сохранило жизни их людям и технику. Станция, конечно, больше им не принадлежит, но всё же не с ноля начинать. Основные активы сохранились.
К тому времени как раз и моих головорезов домой… в смысле на рейдер успели вернуть, подменив их на защитных платформах, людьми из других экипажей. Так что мы можно сказать в полном составе, выдвинулись на Гутию, изображая свиту, а за одно охрану Джонстона. Всё как положено, впереди идёт разведка и она же боевое охранение, за ними собственно Брайан и я в коробочке из четырёх Алых сестёр. Ну, а что? У девок броня нарядная, вся расписная, да и выглядит устрашающе. Замыкающими идут Семён управляющий четвёркой боевых дроидов, Димка на всякий случай со своим неразлучным ящиком, который он в наглую пристроил на одну из собачек. Оба двое и ещё десяток бойцов манти.