Рон Карри-мл.
Часть 1
Обыкновенный фашизм 2.0
Глава 1
Венская оперетта
Он был молод. Он хотел лучшей доли для всех и сразу. Он любил Римскую империю…
Думаю, все это можно сказать про всех нас, и про меня тоже. Все мы когда-то были молоды. Все были романтичны и, раздумывая о судьбах мира, хотели всех осчастливить. И почти всем, кто интересовался историей, нравилась великая Римская империя, этот огонь цивилизации, некогда разгоревшийся над миром древности. Свет античности так привлекателен!
Но я сейчас пишу не о себе и не о тебе, читатель. Я говорю о молодом и горячем итальянском публицисте, который тоже бредил эпохой античности и мечтал сделать жизнь всех лучше. Сделать жизнь всех людей счастливой непросто, это слишком масштабная задача, но какие-то локальные цели вполне достижимы. Наш герой наладил у себя на родине пожарную службу. Уже неплохо! Но это еще не все! Однако не будем забегать вперед.
Несмотря на то, что родился наш герой в простой семье, талантами он начал блистать с самого детства: в четыре года мальчик уже свободно читал, в пять лет играл на скрипке. Отец парня был анархистом, и мальчик вырос убежденным левым. Он точно знал, как именно нужно перестроить мир, чтобы всем было хорошо – это надо сделать по разумному проекту! К тому же провидение наградило его талантом складывать слова – скрипач оказался неплохим публицистом и оратором, поэтому социалистические газеты с ним охотно сотрудничали, а одну их них он даже возглавил.
Неплохо начала складываться и политическая карьера пылкого юноши. Эйнштейн еще не опубликовал свою специальную теорию относительности, мир едва-едва вкатился в ХХ век, а наш герой уже был руководителем рабочего комитета в небольшой итальянской деревне, где трудился школьным учителем, сеял в маленьких итальянцах разумное, доброе, вечное. При этом он был пацифистом – чтобы не служить в армии, даже бежал от призыва из Италии в Женеву. Помимо родного итальянского парень знал еще и французский, поэтому в Швейцарии оглашал перед слушателями свои пацифистско-социалистические идеи на беглом французском языке. В Лозанне наш герой познакомился с Лениным и углубился в изучение марксизма. Ленин произвел на него сильное впечатление. Интересно, что и Ленину парень тоже понравился. В письмах к партийным товарищам вождь мирового пролетариата писал, что писательскому таланту и революционному пылу этого юного итальянского социалиста российским революционерам можно было бы поучиться!
Наш юный пылкий итальянец, который был моложе Ленина на тринадцать лет, в последующие годы написал несколько ярких книг, а став главным редактором социалистической газеты, поднял ее тираж в несколько раз. Талант, что тут говорить…
Но поскольку наш герой очень любил Италию и все, с ней связанное, включая национальную историю, а значит, и имперский период, он неизбежно скатился на желобке этой любви в ванночку национализма. Что ж, с революционерами такое бывает – Сталин, несмотря на свою декларируемую коммунистичность и интернационализм, по факту был русским националистом, бытовым антисемитом и имперцем. И в современной России по сию пору бегают революционеры с имперским окрасом, например, национал-большевики, в партии коих одно время состоял писатель Прилепин, а основал ее писатель Лимонов. Я бы их назвал просто сталинистами, ведь Иосиф Сталин тоже фактически был национал-большевиком.
Некоторые считают, что национализм – это нормально. Это, мол, просто такая сильная любовь к родине и народу, ничего страшного. Ну вот любит человек свою национальность по непонятным причинам, что ж тут поделаешь? Традиционные ценности, понимаешь ли. Уникальный генетический код. Лишняя хромосома. Любовь к отеческим гробам. Вот это вот все…
В голове у нашего героя любовь к отеческим гробам была представлена в избытке. И гробы, надо признать, были весьма качественными – монументальные каменные саркофаги древнеримских патрициев и героев. Настоящая великая империя и воистину великая история, без дураков! Но поскольку наш пылкий итальянец выкатился все-таки из социалистов, в его голове шизофренически уживались все идеи одновременно – и национальные, и социал-демократические. Он ругал капитализм, проповедовал необходимость восьмичасового рабочего дня и всеобщность избирательного права с восемнадцати лет, свободу вероисповедания, конфискацию помещичьих латифундий с передачей земли крестьянам, запрет детского труда и все такое прочее, знакомое нам по декларациям большевиков. При этом с позиции национализма и любви к традиционным ценностям он выступал за поддержку религии и католических школ, запрет разводов и абортов. А допустимость и даже нужность войны (взамен пацифизма) естественным образом прицепилась к этому набору позже – в 1915 году он оказался на фронте, неплохо проявил себя, храбро воевал, стал капралом, был тяжело ранен. Ну прямо как Гитлер! Правда, ефрейтор Гитлер не дослужился до таких званий, как наш герой.