Другая причина написания этой книги состоит в том, что я хочу обратиться к центральным банкам с просьбой не следовать своим отработанным веками техническим инстинктам в частных случаях. Наступило время считать частным случаем даже коммунальное обслуживание.
Знать, что находишься под угрозой, очень важно. Если совместная экономика будет раздавлена — как это неоднократно было в прошлом, — мы будем вынуждены выбирать между двумя сравнительно неприятными вариантами будущего: Ад на Земле, или Тысячелетие транснациональных корпораций. С другой стороны, если социальному экспериментированию с дополнительными валютами не будут мешать, я полагаю, что мы на полпути к Устойчивому изобилию.
Из всех регионов развитого мира Европа имеет самый сильный стимул вводить серьезные новшества в общественной сфере. Европа задавала тон в социальной политике и в прошлом столетии; но возникшая тогда сеть социальной безопасности, пригодная для индустриальной эпохи, теперь готова треснуть по всем направлениям.
Три мощных силы сходятся, чтобы сделать безработицу одной из ключевых проблем Европы на следующие десятилетия:
• долгосрочная тенденция, заметная на протяжении уже по крайней мере двух прошлых десятилетий, указывает на все меньшую и меньшую потребность в трудовых ресурсах для производства на глобальном уровне;
• появление киберэкономики в будущем будет растягивать во времени процессы распределения и розничной продажи;
• наконец, введение евро сократит количество доступных традиционных средств смягчения безработицы на региональных уровнях.
Что бы ни уцелело от предыдущей системы безопасности, для создания новой важно мыслить «с опережением» и суметь понять, вошла ли Европа в информационную эпоху или нет и с какой скоростью пойдут перемены. Проблема безработицы существует здесь даже теперь, пока Интернет не превратился в определяющий фактор. Появление киберэкономики всего лишь заставляет решать проблему срочно.
Полномасштабное рассмотрение европейской социальной политики в век информатизации останется за пределами этой книги. Здесь мы говорим о том, что один ее важный компонент — творческое использование систем дополнительных валют — может быть реализован благодаря широкому распространению информационных технологий. Фактически это уже спонтанно происходило или происходит на местном уровне в каждой европейской стране. Доказано, что развития социального капитала — в противоположность финансовому капиталу — легче достичь, используя дополнительные валюты вместо обычных национальных валют разных стран.
Введение евро дает еще один сильный стимул двигаться в этом направлении.
Соглашение Европейского союза, подписанное в Маастрихте 7 февраля 1992 года, призвало все страны — члены союза к концу века создать новый экономический и валютный союз (EMU). Создание его должно было проходить в три этапа, с тем что новая единая валюта — евро будет подчиняться единой денежной политике, определяемой Европейским центральным банком. Важный шаг в этом процессе был сделан 1 января 1999 года, когда 11 стран официально стали использовать евро в качестве национальной валюты.
Проект EMU амбициозен и рассчитан на долгосрочную перспективу. Попыток такого масштаба еще не предпринималось в современной денежно-кредитной истории. При беспрецедентных технических сложностях современной финансовой системы никто ни разу не пытался провести такой массивный одновременный обмен.
«И все-таки заметно, что в основном проект EMU идет по графику. Такое предположение отражает силу политического настроя лидеров континентальной Европы и их единомыслие в вопросах управления макроэкономикой»[287].
Проект евро жизненно необходим, если Евросоюз намерен процветать в следующем веке. Однако успешное выполнение принятых программ не должно закрывать нам глаза на те необычные трудности, которые появятся в процессе их реализации — прежде всего проблемы безработицы.
Безусловно, существовали важные положительные причины для введения евро. Но была и одна существенная отрицательная: время введения евро совпало с высоким уровнем безработицы; это описано в предыдущей главе. Уровень безработицы был беспрецедентен с тех пор, как Римское соглашение создало Европейский общий рынок в 1958 году. Для некоторых стран, включая Германию, этот уровень — самый высокий со времен Большой депрессии 30-х годов XX века.
287
Cleary G. Steen and Hamilton. Memorandum on the Introduction of the Euro. 1997. July 1. P.3.