Попытки добиться перевеса, выпустив на поле боя, в поддержку юриспруденции, еще и нравственные императивы, как правило, успеха тоже не приносят. Всякий раз, когда финансовые интересы сталкиваются с нравственным и моральным давлением, битвы становятся еще жестче. Многие люди предпочитают не следовать нравственным нормам, когда лично им эти нормы будут стоить денег.
Очевидно, что крупномасштабных изменений в поведении людей можно ожидать только тогда, когда законы, нравственность и финансы окажутся в одном строю, нацеленными в одном направлении. Например, переработка использованных стеклянных бутылок и алюминиевых банок сейчас действительно эффективна — а почему? Потому что одновременно с постановкой цели (переработка этих отходов) появились:
• директивы и указы населению о переработке;
• публичная агитация о полезности и престижности этого дела;
• решение о выплате от 5 до 10 центов за банку.
Важность выравнивания финансовых интересов и проблем длительной стабильности сейчас еще более критична, потому что многие проблемы приобрели мировой, всеобщий уровень (глобальные изменения климата, кислотные дожди, озоновый слой и проч.). А шансы, что мы сумеем морально убедить и законодательно заставить, без опоры на финансы, все человечество «заботиться о природе», весьма невелики. Например, китайцы к 2015 году планируют выбрасывать в атмосферу столько угарного газа, сколько сейчас выбрасывает весь мир. Этот прогноз базируется на том количестве угольных тепловых электростанций, которые были недавно построены в Китае и которые сейчас только проектируются. Сейчас климатологи все более единодушны в том, что существующий уровень угарного газа в атмосфере является причиной глобального изменения климата. Сильнейшие «шторма века» происходят каждые два года. В сезоны тропических циклонов стали появляться дюжины циклонов вместо одного или двух, как в недалеком прошлом. Уже не идеалисты «зеленые», а реалисты из страховых компаний затеяли лоббирование принятия постановлений о защите мирового климата!
Даже если мы сделаем безнадежно оптимистичное допущение, что весь мир будет хотя бы поддерживать текущий уровень угарного газа в атмосфере, — одно только присутствие китайцев на мировой энергетической сцене должно дать нам понять, что удвоение выхлопов угарного газа в течение последующих 20 лет практически неизбежно.
Какие же инструменты нам доступны, за исключением мировой денежной системы, чтобы убедить китайцев уделить большее внимание долгосрочным перспективам охраны окружающей среды? Как-никак «потребление энергии человеком сейчас стало возможным и посредством денег»[300].
Заявления наших учебников по экономике, что корпорации и предприниматели-де конкурируют за рынки или ресурсы, просто необоснованны. На самом деле они борются за деньги, используя для этого рынки и ресурсы. Если бы мы смогли перестроить денежную систему, ориентировав ее на длительные перспективы, то сумели бы направить мощные ресурсы мировых корпораций на развитие более стабильного будущего.
Известный архитектор Вильям Доноу говорит, что «увеличение массы правил и указаний сигнализирует, что твой замысел проваливается». Он спрашивает: «Кто ответствен за корабль?» Ответ — проектировщик, который уже на 90 % предопределил то, что может сделать капитан. Я утверждаю, что аналогична с этим ситуация в мировой экономике: разработка и создание денежной системы предопределяет, быть или не быть 90 % инвестиционных решений в мире. Да к тому же законы и правила, нацеленные на достижение стабильности, всегда только корректируют ошибки, изначально встроенные в нашу денежную систему. Более того, все эти правила уже доказали свою неэффективность в достижении этой цели.
Ни специалисты по валютам, ни представители «зеленых» не видят связи между денежной системой и стабильностью. Я покажу, что это большое упущение.
Самый простой путь ознакомиться с этой связью — посредством сказки для моего крестника.
Человек в «очках для близорукости»
(сказка для Камира, 7 лет)
Однажды в одной не очень далекой местности жил человек, который носил очки так долго, что совсем позабыл о них. Главная проблема, однако, заключалась в том, что зрение-то у него было нормальным и очки, вместо того чтобы корректировать зрение, делали его настолько близоруким, что он не мог видеть дальше своего носа.
И он сталкивался со всеми и ударялся обо все, потому что все и всё внезапно появлялись перед ним без предупреждения, когда было слишком поздно избежать столкновения. Он долго из-за этого переживал и наконец решил проконсультироваться у ученого.
300
Needleman J. Money and the Meaning of Life. New York; Doubleday Currency, 1991. P. 41.