Выбрать главу
•••

Что-то случилось — это я понял, ещё подъезжая к бомо. На взлётке, развернув винты кверху, стояли два наших К-16, а съезд на трассу преграждал усиленный пост полиции. Из сбивчивой тарабарщины полицейских я смог понять только «хоспитал».

Главный корпус стоял на своём месте, но от полусферы жилого блока осталась только передняя стенка: из белой с красным крестом она стала жёлто-бурой. Бельмо выбитого окна смотрело на рощицу, откуда и прилетела термобарическая смерть. На парковой скамейке сидел Роговский — почему-то без своей шляпы. На мой вопрос об Ире он молча протянул мне фляжку. Я пил из неё, и мир становился серым, как будто кто-то выкрутил насыщенность в ноль.

Через пару минут ко мне подошёл солдат из оцепления: он вырвал у меня фотоаппарат и с каким-то остервенением стал снимать, обходя площадку кругами. А потом мир выключился. Остался только запах солярки и жжёного пластика, в котором мне чудилась вонь палёного мяса.

Интерлюдия

За полученные материалы, в том числе фотографии того солдата, меня наградили премией Полевого. Второй степени. Я слушал речи ребят, которых награждали вместе со мной — умные, искренние, попадающие в тему — и прокручивал в уме свою. Назвали и моё имя. Я пожал руку главреду СовНов'а, взял конверт с сертификатами и подошёл к микрофону. В этот момент любые слова показались мне лишними. В конце концов, это всего лишь слова.

— Спасибо — я развернулся и прошагал на своё место.

•••

— Тебе в RedChan приглашают. Пойдёшь?

— Моё место там, в Африке. Север для меня вреден.

— Нам всем место в Африке — эту фразу я не понял, но переспрашивать не хотелось. — Надоест разъезжать или остепениться решишь — дай знать. Хомут найдётся, была бы шея.

•••

С тех пор я так и не остепенился: сменилось целое поколение, а я продолжал ездить в командировки. А в перерывах — учить щеглов из новых наборов своей нехитрой науке.

Наверное, мы неплохо делали своё дело, если в сороковом году ОКНШ разразился Актом о защите медиапространства. Печально известным MSPA, что превращал «журналистов вероятного противника в зоне боевых действий» (то есть нас) в цели высшего приоритета, чем собственно «враждебные элементы». Акт снова и снова объявляли фальшивкой, а мы снова и снова испытывали фальшивку на себе.

Впрочем, MSPA только подтвердил сложившуюся практику: за нас взялись всерьёз ещё в начале 38-го. А года с 39-го вместо надписи PRESS мы могли рисовать на бронежилетах мишень — разницы не было никакой. В «Double Helix» показывали, как советские террористы из Spetsnaz маскируются под советских же репортёров — в реальности было строго наоборот. Мы работали под солдат, техников, гражданских и Бог знает кого ещё — вплоть до торговца оружием или муллы-шиита. Многие выдавали себя за сотрудников Reuters и CNN. Или мучились с чудовищными гиростабилизированными телевиками, прячась за километры от цели.

Ночь
04.07.61

Вот и сбылась мечта идиота. Старого упрямого идиота. Физнормативы сданы, наземный инструктаж пройден, визы — получены. Я шёл к метро, ощупывая в кармане новенький шлюзовой пропуск. Завтрашним утром мне предстоит вылет из Воропаева на объект Л5, он же — станция «Север», перевалочная база доброй половины марсианских грузов. Там нас подберёт «Капитан Колесников».

Я шёл через пустеющий парк, вращая головой по сторонам, как будто стараясь наглядеться. Отец тащил домой отчаянно сопротивляющихся детей, заигравшихся в оборону Момбасы, сделанной из десятка картонных коробок. На дальней скамейке лопоухий матрос обнимал свою подружку, раскрасневшуюся так, что это было заметно даже в сумерках, при свете фонаря. Впереди меня возвращались со спектакля в «Брёвнах» несколько студентов да женщина лет сорока. Ветер доносил обрывки их разговоров.

— …ставь ИнСис, там хоть исходники посмотришь, хрен с ней, с поддержкой…

— …Веня, мальчик мой, ты свою тётку сегодня в театр приласил, или на ChipInfo ваше проклятое?..

— …я говорю: девушки, разрешите к вам подсоединиться. А одна мне и отвечает: только через ICR, и в режиме slave…

Навстречу — почти никого, только перед самым входом в метро я встретил троих крепких ребят в одинаковых брезентовых куртках. Бритые черепа и окладистые бородищи, не хуже моей собственной, выдавали в них коммунаров, причём — старой школы, уважающих традиции. У одного из них борода почти сливалась с лицом от характерного северного загара. Троица растворилась в людском потоке раньше, чем я успел разобрать эмблему на их нашивках.

Когда-то таким был и я. Что же, по крайней мере, у нас будет неплохая замена…

Из трёх десятков молодых балбесов нашей группы в живых осталось пятеро. Пятеро старых битых псов. Остальные, большей частью, в бессрочной командировке от Катанги до горючих песков Тобрука, пропитанных пролитой нефтью пополам с пролитой кровью.

Пятеро стариков: Казакевич, Проценко, Вася Рахманов, да мы с Бахтадзе — он и рекомендовал меня на Марс штатным корреспондентом. Я так и не узнал, что «дядя Гиви» написал Персову, известному своей нелюбовью ко всем «дармоедам с зеркалками», если мне не только проставили открытую дату убытия, но и взяли на грузовой рейс вместо третьего экспедитора. Видимо, наша с Гиви репутация чего-то стоит не только среди профи.

•••

Когда я добрался домой, было уже далеко за полночь.

Рюкзак, перешитый из десантного, стоял в углу. В нём лежал старенький Nikon E50I, обычный «полтинник», только в индустриальном исполнении, да набор объективов: ЛОМО нынче не уступает даже Карлу Цейссу.

Все вещи убраны или выброшены. Рабочий стол, обычно заваленный бумагами, стерильно чист, только на краю сиротливо улыбается небольшая фотография. Чёрно-белая фотография. Зелёные глаза на ней кажутся серыми, а тёмно-каштановые волосы — угольно-чёрными. Я запер её в сейф и вышел на балкон.

Луна только что зашла, и звездное небо на горизонте сливалось с ночными огнями земли. Я смотрел в темноту, и мне казалось, что оттуда на меня ободряюще смотрят мои друзья: все, и мёртвые, и живые. Смотрел, видя там и её добрый взгляд.

Наверное, где-то далеко-далеко, за гранью расползшейся во все стороны ночи, в стороне от всех городов, она машет мне на прощанье рукой.

Авторы иллюстраций:

Анна Хлыстова (spiritus-sacre),

Антон Иншаков (antTON),

Тимур Шарафутдинов,

Артём Хаменок (Kha),

Виталий (Virt),

Геннадий Пашков,

Макс Олин (dalaukar),

Вячеслав Говако (Crashmgn),

Владимир Филатов,

Алексей Перьян (reticent_i),

Алексей Гризо,

Василий Хазыков (Tugodoomer),

Александр Подгорный (sasha_gorec),

Евгений Лизин (soft-h),

Иван Бучко,

Игорь Савин (SAVAS),

Артем Бизяев (Арбуз),

Дмитрий Нарожный (schiva),

Арман Акопян (GUYJIN),

Лада Арлимова (Orphen-Sirius),

Ирина Тарнагурская.

Авторы рассказов:

Владислав Шпаков,

Цокто Жигмытов — Чингиз Цыбиков,

Виктор Гвор,

Дмитрий Санин,

Павел Хренов,

Александр Погодаев,

Игорь Николаев,

Иван Роу.