В городе я жил на квартире вместе с начальником боепитания техником-интендантом 2-го ранга Федором Ивановичем Шмелевым, моим хорошим другом. Мы всем делились между собой. Однажды, примерно за неделю до войны, он огорошил меня:
— Сергей, придется боеприпасы сдать на склад.
— Ты что, очумел?!
— Нет, есть приказ. Вот, полюбуйся, — Федя показал мне распоряжение штаба дивизии.
— Пусть сдают, а я не буду.
— Смотри, тебе видней. Я тебе как другу говорю…
Проходит день, второй. Не сдаю боеприпасы. Вызывает командир полка.
— Вы почему не выполняете распоряжение штаба дивизии?
— А у меня свой комбат есть, товарищ командир полка. Прикажет — сдам, — схитрил я в ответ.
— Ну, без дипломатии, — смягчился командир. — Чтобы сегодня боеприпасы были сданы. Об исполнении доложить.
— Есть!
Боеприпасы сдали. Сдали и топокарты.
В субботу, 21 июня, я приказал старшине получить на роту две тысячи патронов к понедельнику на очередные стрельбы.
На заре 22 июня под грохот канонады, освещенные заревом пожарищ в крепости, мы простились с Федей, и каждый ушел своей дорогой в войну — он через крепость, а я через Брест…
На восточной окраине Бреста у кобринского моста я остановил полуторку и приказал ехать на полигон. Едем. А в голове мысли одна тревожнее другой. В районе крепости зарево, оттуда доносится непрерывный зловещий гул. Там некоторые из моих командиров. Сумеют ли они пройти на полигон, к своей роте? Рота! А у нее всего две тысячи патронов. Что это для пулеметчиков! Капля в море.
Не заметил, как машина выскочила на Суворовский мост. Навстречу танки. Видимо, 22-я танковая вытягивается. Но что это на танках? Так это же патронные ящики! Выскакиваю из машины и прямо к головному танку. В открытой башне стоит командир, направляет движение колонны. Сразу не разобрал, кто по званию, показалось, подполковник.
— Товарищ подполковник…[61]— представляюсь. — У вас, я вижу, на машинах патронные ящики.
— Короче!
— На полигоне пулеметная рота без патронов.
— Товарищи, поможем пулеметчикам. Сбросьте на машину 10 ящиков.
30 тысяч патронов! Порядок.
— Ну, жми, друг, на всю железку! — говорю водителю.
Благополучно проскочили Южный городок, по которому немцы вели массированный артогонь.
В роте потерь не было, если не считать раненого ездового. Приказал немедленно набивать ленты. Почти одновременно прибыли командиры 1-го взвода лейтенант Алексей Иванович Коломыцев и 2-го — младший лейтенант Григорий Данилович Клинотин. Но опасения мои оправдались: из крепости не прибыли замполит младший политрук Иван Аксенович Троян и командир 3-го взвода лейтенант Петр Иванович Давыдов[62]. В первую и вторую роты вообще никто из комсостава не прибыл. Оказавшись старшим, вызвал к себе помкомвзводов и старшин рот.
В это время артполк на мехтяге выходил с полигона. Я к командиру:
— Дайте патронов.
— Откуда у нас патроны, у нас снаряды.
— Хорошо, скажите, что нам делать. У меня три роты.
— Ты роты подчинил?
— Да, но не ясна обстановка, и какова задача, тоже не знаю.
— Занимай оборону. Прикроешь наш отход. Как только пушки вытянем на огневые, дадим по фашистам огоньку.
Так и сделали. Часов в восемь появился майор Дородных. Я несказанно обрадовался. Доложил ему обстановку. Выслушав меня, майор приказал:
— Две роты направь к бульковскому мосту и прикажи там сосредоточиться. Сам с ротой отходи в район Красного Двора. Справа у тебя — Мухавец, за ним 2-й батальон 84-го стрелкового полка. Твоя задача — занять оборону и огнем прикрыть отход наших частей. Все ясно?
— Ясно.
— Действуй!
Мы вышли в район Красного Двора. Здесь оказались удобные позиции, оставшиеся еще со времен первой мировой войны. Приспособили их. А скоро и вступили в бой с передовыми подразделениями противника. Почти целый день удерживали мы свой рубеж, прикрывая отход частей. Но где же обещанный артиллеристами огонек, почему молчат пушки?
Перед вечером майор Дородных приказал:
— По московскому шоссе беспрерывно идут войска. Будем отходить через шебринский лес.
Снялись с позиций. В это время к нам подошла группа пограничников. Они рассказали, что немцы уже в Бресте. А из крепости все время доносится гул канонады.
Подходим к деревне Франополь. По обочинам дороги лежат разбитые орудия, тягачи. Так вот почему молчали пушки! Полк не успел занять огневые позиции.
61
Как теперь установлено, это был командир танковой роты лейтенант Пономарев Николай Иванович. Ныне — полковник запаса, живет и работает в Москве.