Проводная связь западнее Кобрина была на многих участках повреждена. В тяжелой и недостаточно ясной обстановке командование и штаб 4-й армии оставались в Кобрине до 5 часов 30 минут — момента налета немецкой авиации на штаб армии. За несколько минут до этого мы с командиром прочли полученную моим заместителем, полковником И. А. Долговым, телеграмму из округа с запоздалым приказом Москвы: «В течение 22–23.6.41 года возможно внезапное нападение немцев. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам быть в полной боевой готовности и встретить внезапный удар немцев»[2].
В Буховичах (7 километров северо-восточнее Кобрина), куда штаб армии перебазировался к 6 часам утра, была получена следующая телеграмма из округа: «Ввиду обозначившихся со стороны немцев массовых военных действий приказываю: поднять войска и действовать по-боевому»[3]. Эта телеграмма была подписана командующим округом в 5 часов 25 минут, то есть в то время, когда пограничные войска и войска первого эшелона 4-й армии уже вели ожесточенные бои против вероломного врага.
В результате героического сопротивления наших войск частям вражеской 4-й армии не удалось форсировать Буг с ходу и беспрепятственно продолжать свое продвижение на восток. Немецкие войска встретили упорное сопротивление перешедших к обороне советских войск.
Около 16 часов на запасном командном пункте армии, в районе Запруды (20 километров северо-восточнее Кобрина), удалось связаться по гражданским проводам со штабом округа. Начальник штаба потребовал меня к телеграфному аппарату. Я кратко доложил по телеграфу Морзе обстановку в армии. Генерал В. Е. Климовских передал:
— Штаб округа развернулся в штаб Западного фронта, объявлена общая мобилизация; армию перевести на штаты военного времени. Войска соседней с вами армии в 10 часов дрались на границе. С тех пор связи с армией нет. Командующий фронтом приказывает 4-й армии: контрударом, главным образом силами корпуса Оборина, разгромить противника в районе Бреста и выйти к границе. В помощь вам из полосы соседней армии, с рубежа Вельск — Гайновка, будет действовать в направлении на Брест механизированный корпус генерала Ахлюстина.
Мы понимали, что обессиленные войска без авиации не смогут нанести контрудар и разбить под Брестом мощную немецкую группировку. Но сознавая, что всякое предложение о переходе к обороне могло быть расценено как трусость, вынуждены были приступить к подготовке контрудара.
Решение нанести контрудар не сняло вопроса об организации обороны на намеченных тыловых рубежах. Но выдвигались на эти рубежи только пешие части, не имеющие механического транспорта.
Вскоре в Запруды, где к этому времени находился основной КП, прибыл представитель фронта генерал И. Н. Хабаров. Его запоздалые сведения об обстановке и письменные приказы, которые он привез с собой, об уничтожении прорвавшихся фашистских банд ничего нового командованию армии не принесли. Но своим сообщением о начале выдвижения в район Слоним — Барановичи 47-го стрелкового корпуса Хабаров влил в нас бодрость. По его словам, первые эшелоны управления корпуса и стрелковой дивизии, перевозимые из Бобруйска, и другой стрелковой дивизии из Гомеля были уже выгружены. 55-я стрелковая дивизия, расположенная в Слуцке, с вечера начнет перевозиться фронтовым автотранспортом по московскому шоссе к Березе.
Надо откровенно признаться, что никаких надежд на успех контрудара мы не питали. Несмотря на это, в 6 часов 23 июня, после короткого артиллерийского налета, войска 4-й армии перешли в районе Жабинки в атаку. Противник никак не ожидал с нашей стороны контрудара и на ряде участков, в том числе в районе Пелищи и вдоль железной дороги от Жабинки к Бресту, был отброшен на несколько километров назад. Но через полчаса над нашими войсками появилось множество вражеских самолетов. Пикирующие бомбардировщики беспрерывно и безнаказанно бомбили танки 14-го механизированного корпуса, нанося ему тяжелый урон. Вслед за мощным ударом авиации перешла в наступление группа Гудериана. И вот на рубеже Каменец — Жабинка — Радваничи развернулось ожесточенное встречное сражение. В бой были брошены как с нашей, так и с немецкой стороны почти все танки и самолеты, предназначенные для действий на брестском направлении.