— Мы ходили в магазин, чтобы купить что-нибудь из продуктов, — объяснила Марджи. — О, Джаред, твой сын такой красивый и крепкий малыш! Мы рады за тебя — твои жена и ребенок наконец-то дома.
— Я тоже рад, — ответил он, стиснув зубы и делая попытку улыбнуться.
Фейт почувствовала едва уловимую иронию в произнесенных им словах и еле сдерживаемую злость. Она прекрасно поняла, почему он примчался домой. Но, видимо, что-то еще обеспокоило его.
— Утром, когда я позвонила тебе, чтобы узнать, как дела, трубку взяла Паула, — продолжала Марджи, — и я попросила разрешения заехать и посмотреть малыша. Мы прекрасно прогулялись, ведь так? — обратилась она к Фейт.
— Безусловно. Надеюсь, мы сможем как-нибудь повторить прогулку, — вежливо предложила та.
— Ну, дорогие мои, как бы мне ни хотелось поболтать с вами, надо кормить Дилана. Вот еще что, теперь, когда вы все здесь, может, соберемся вместе?
— Звучит заманчиво, — выпалил Джаред, — как насчет этих выходных?
— Было бы неплохо, — Марджи явно колебалась, — но ты должен посоветоваться с женой. В доме новорожденный ребенок, и с этим нельзя не считаться.
— Ты как, дорогая? Что ты думаешь о приглашении к нам гостей? — спросил Джаред.
— Конечно, — тихо произнесла Фейт.
— Вот и хорошо. — Он повернулся к Марджи. — Как насчет субботы?
Марджи посмотрела на Фейт.
— Суббота, отлично, — ответила та.
— Вот и решили, — сказал Джаред и взял ребенка из коляски.
Фейт знала: он специально пригласил Марджи, чтобы проверить, как на это отреагирует она, Паула. Но если его что-то и удивило, он ничем не выдал этого.
— Паула, я позвоню тебе завтра, — сказала Марджи, уходя.
Фейт достала сумку с продуктами из коляски и пошла вслед за Джаредом в дом. Оказавшись наедине, он буквально пронзил ее взглядом.
— Перед тем как ты скажешь что-нибудь, — выпалила Фейт, — я прошу прощения за то, что нас не было дома.
— Правда? — усмехнулся он.
— Я знаю, что не должна была ходить в магазин с Марджи, — продолжала Фейт, — но в холодильнике нет ни молока, ни сока, ничего съестного, а у Ники осталось только две бутылочки со смесью. Я думала, что успею вернуться вовремя. Извини, — произнесла она скороговоркой.
Если Джареду и нужны были какие-нибудь доказательства, что это не Паула, то он их получил сполна. Он не мог припомнить ни одного случая, когда она просила бы прощения, и уж тем более дважды за столь короткое время.
— Похоже, ты действительно раскаиваешься, — ответил он, внимательно рассматривая ее.
Именно сейчас он уловил разницу во внешности Фейт и Паулы. И как только не заметил этого раньше!
Волосы у Фейт были длиннее и темнее, губы — полнее, на носу едва заметные веснушки, а еще эта грусть в глазах. Демарко, кажется, сказал, что она потеряла ребенка. Трагедия оставила свой след. Стало понятным, почему она так умело обращается с ребенком. Джаред вспомнил их встречу в Сан-Франциско. Тогда ему показалось, что перед ним знакомый и в то же время чужой человек.
— Я, правда, сожалею, — повторила Фейт.
Джаред вдруг осознал всю двусмысленность ситуации. Перед ним стоит чужая женщина, а вовсе не мать его сына. Противоречивые чувства одолевали его, очень хотелось немедленно потребовать у Фейт объяснений, уличить ее во лжи, но все же он решил пока отказаться от этого.
Ники стал плакать.
— Малыша надо покормить и переодеть, — услышал Джаред.
— Я сделаю это сам, — ответил он, радуясь возможности остаться одному и привести мысли в порядок.
В детской он раздел мальчика и стал менять памперс. Почему Паула воспользовалась помощью сестры? Они обе что-то задумали, он в этом уверен.
Такой поворот событий только подтверждал его предположение, что Паула передумала отдавать ему право опеки над ребенком. Сердце сковала невыносимая боль. Крепко стиснув зубы, Джаред поклялся сделать все, что в его силах, чтобы сын остался в его доме, где он сможет подарить ему любовь и окружить заботой. Желание сейчас же разоблачить эту женщину и выяснить, что же сестры задумали, стало невыносимым. Но Джаред взял себя в руки и решил оставить все как есть.
Фейт убирала продукты в холодильник, одновременно разогревая детское питание для Ники. Ее не покидало неприятное ощущение от взгляда Джареда.
Не было сомнений в том, что супруги часто ссорились. Иначе почему после возвращения жены Джаред не возражал, когда она заняла свободную спальню, и не делал никаких попыток к сближению? Единственное, в чем она была уверена, — Джаред очень любит сына.
Из своего небольшого семейного опыта Фейт знала, что брак — это не дорога, устланная розами, но все же надеялась, что Паула образумится и для блага самых дорогих в ее жизни людей покончит с амбициями и вернется, пока семья окончательно не распалась.
— А вот и мы! — Громкий голос Джареда прервал ее размышления. — Он ужасно голоден.
— Хочешь его покормить? — спросила Фейт, проверяя температуру молока.
— Мне бы хотелось, но я должен вернуться в офис, — признался Джаред.
— Я думала… мы же… — пыталась сформулировать мысль Фейт.
— Я не возьму его с собой, если ты хочешь это спросить. Мы и так нарушили режим ребенка.
— Спасибо, — единственное, что смогла проговорить Фейт.
Джаред протянул ей сына. Хотя он не пришел к какому-либо решению, твердо знал одно: эта женщина хорошо позаботится о Ники.
Поцеловав малыша, он проговорил спокойным голосом:
— Я вернусь в шесть.
— Мы будем здесь, — прошептала она.
Кивнув, Джаред вышел из комнаты.
Фейт думала, что, уходя, он поцелует и ее, и каково же было разочарование, когда он не сделал этого!
Покормив Ники, Фейт решила немного порисовать, а главное, отвлечься от не покидающих ее мыслей о Джареде. Она вышла на веранду и стала разглядывать сад. Аккуратно подстриженные деревья и кустарники росли ровными рядами. Каждому насаждению садовник придал четкие формы, которые можно рассмотреть даже в это время года. Ковер из золотых и красных листьев покрывал траву. Любимые Фейт рододендроны были рассажены по всему двору. Интересно, какого они цвета? Это выяснится только весной… Она вряд ли увидит их распустившимися.
Солнце медленно клонилось к западу. На небе скапливались серые тучки. Стоял октябрь. Температура не поднималась выше 15 градусов, и в воздухе уже чувствовалось приближение холодов.
Взгляд Фейт был устремлен вдаль. Бесконечный ряд песчаных дюн сливался с линией горизонта, был виден океан, серебристые волны которого сверкали в лучах заходящего солнца. Она открыла альбом, и вскоре несколько страниц были заполнены набросками, навеянными открывавшимся перед ней пейзажем. Фейт была полностью погружена в работу и ничего не замечала. Настойчивый звонок телефона оторвал ее от занятий.
— Алло, — произнесла она в трубку.
— Где ты была? — спросил Джаред сердито.
— На веранде.
— Там не слишком холодно для Ники? — поинтересовался он.
— Малыш спит наверху. Я вышла на минутку, — добавила она, а посмотрев на часы, поняла, что отсутствовала час. Фейт зябко поежилась, хотя до этого и не замечала, насколько было холодно.
— Я звоню сообщить тебе, что пригласил двух гостей на обед в субботу.
— Кого? — спросила Фейт, нахмурив брови.
— Стефани и Дейва Перрина, — ответил Джаред, — встретил их у офиса. Я познакомил тебя с ними летом. Помнишь?
— А… да, — соврала она, — К…как у них дела?
— Отлично. Я думаю, достаточно будет приготовить что-нибудь попроще. Куплю в субботу семгу на рынке, и мы ее пожарим.
— Пожарим? — не поняла Фейт. — Не слишком ли холодно есть на улице?
— Кто говорит о еде на улице? — спросил Джаред. — Запечем семгу в духовке, бросим туда полдюжины картофелин, посыплем зеленью и сыром — обед получится вполне приличный.
Фейт промолчала. Меню было одновременно простым и изысканным.
— Звучит хорошо.
— Отлично, — сказал Джаред, — увидимся позже.
— Подожди, — проговорила Фейт, — сейчас только три часа. Ты будешь еще звонить? — спросила она, желая восстановить стену, которая была между ними.