— Нам бы лучше без неё, — робко возразил Агафон, — без цивилизации. Какая уж тут радость, если загубят тайгу! А мосты, конечно бы, хорошо.
Дойдя до провала, Станислав опять удивился:
— Вот оно что! Геологам это будет интересно. Тут я вижу контакт магматических пород и осадочных. В известняках месторождения не ищите, здесь его не будет. Все металлы рождает магма. Граниты, кварц — спутники рудных минералов. Расплавленная магма прорывается из земных недр, по разломам и трещинам поднимаются раскалённые растворы и газы, несущие металлы. Так образуются скопления рудных минералов. И возникает вопрос: не к контакту ли разных пород приурочено это месторождение? И железорудный Чемчедай не случайно тут рядом. Знаете, что я ещё вспомнил? Одно интересное сообщение, сделанное искателями цветных камней ещё в восемнадцатом веке: что в верховьях Хамира они находили топазы.
— Это же драгоценный камень! — загорелся Агафон.
— Да, конечно. Это одна из забытых загадок нашего края.
— Сплошные сокровища и загадки! — заметил Роман. — Странно получается, что двести лет тому назад геологи работали лучше, чем сейчас.
— Нет-нет, не думаю, — отвечал Станислав. — Это легко объяснить. Как известно, Екатерина Великая была большой любительницей цветных камней. При ней были построены три гранильные фабрики по изготовлению изделий из цветного камня, в том числе на Алтае, недалеко от нас — Колыванская шлифовальная фабрика. Её работники рыскали по окрестным горам в поисках подходящего каменного материала. Копались и здесь, а в Риддере, например, нашли очень интересную яшму. Многие изделия этой фабрики хранятся в Эрмитаже и являются гордостью этого музея, так как ничего подобного нигде в мире больше нет.
— Станислав, а что это за маркшейдерская история, что вы вычитали из книжки? — спросил Егор. — Расскажите, чтобы нам была понятнее ваша профессия.
— Да, эту историю я прочитал в рассказе Бориса Житкова, был когда-то такой хороший детский писатель. Есть у него рассказ про неких кавказцев, задумавших ограбить банк. Они придумали хитрый план с подкопом под кладовую с деньгами. Для этого они арендовали домик неподалёку от банка и занялись якобы выпечкой хлеба.
— Организовали пекарню, — подсказал Агафон.
— Совершенно верно. Рассказ так и называется: «Пекарня», хотя правильнее было бы его назвать «Подкоп» или «Грабёж банка». Вроде бы пекут лепёшки, а сами копают подземный ход под здание банка. Землю тайком вывозят по ночам. Но, как вы понимаете, не так-то просто попасть точно под комнату, где лежат деньги.
— А ведь верно, я как-то об этом не подумал, — признался Егор, — как это — проложить подкоп в нужное место? Под землёй же ничего не видно.
— Вот-вот, это только крот знает, как подвести свой подземный ход точно под головку чеснока в земле, чтобы его съесть, — сказал Станислав. — А находит он нужный путь, видимо, по запаху чеснока, который любит. Я так думаю, а может, и как-то по-другому.
— Да, а как же маркшейдер?
— А маркшейдер работает с помощью специальных инструментов, предварительно вычислив координаты. Координаты — это точное положение на местности. А зная координаты, можно и под землёй вести ход.
— Ну да, это уже не вслепую. Да, а как же эти кавказцы?
— А те кавказцы, как вы, наверное, поняли, были бандитами. Сейчас бы сказали «мафия» или «ОПГ» (организованная преступная группа). И очень им нужны были деньги, а правильно вести подкоп они не умели. Тогда они нашли знающего человека, заперли его и говорят: подведёшь под банк — озолотим, не подведёшь — секир башка. И вот знающий человек, имея план или карту, где был нарисован банк, стал направлять под него подземный ход с помощью компаса и рулетки. Там он чуть не ошибся, но вовремя догадался, в чём дело: трамвайный путь отклонял стрелку компаса.
— А у нас стрелку отклоняет железорудное месторождение, что на Холзуне, — вмешался Роман, — стрелка у компаса вертится и не всегда верно показывает направление на север, а потому без теодолита не обойтись.
— Да, а как же те разбойники — докопались они до банка?