— Максим, — с некоторой неуверенностью начал Роман, — я вот слушаю тебя, а сам думаю: как же так, рудники остановились из-за того, что кончилась руда, а как же сейчас они работают с большой производительностью — такой, что сто лет тому назад и не снилось. И Зыряновский комбинат, и Лениногорский. Откуда руда-то вдруг появилась?
— Молодец, Роман, — похвалил Максим, — я ждал этого вопроса. Видно, что ты уже начал соображать в горном деле и геологии. Всё дело в том, что старые заводы работали на окислённых рудах, то есть отрабатывали верхушки месторождений, а сульфиды не трогали, так как не умели обогащать руду, то есть отделять рудные минералы от пустой породы. И это была проблема для алтайских рудников: руда есть, а вот как получить из неё металл, не знали. В конце девятнадцатого века работал на Зыряновском руднике талантливый инженер Кокшаров. Видимо, его прислал так называемый Кабинет, попросту говоря — петербургские хозяева алтайских рудников и заводов, с целью реорганизации всего рудничного хозяйства. Между прочим, он был сыном знаменитого петербургского минералога. Так вот, в 1892 году он построил первую в России ГЭС. Называлась она Берёзовской, так как использовала воду из реки Берёзовки, подведённую специально прорытым каналом. Это было большим достижением, так как тогда все ГЭСы во всём мире можно было пересчитать по пальцам.
— Да, про этот канал нам говорил Станислав, когда рассказывал про Геблера, — вспомнил Роман. — Его ещё раньше прорыли, когда ставили водоналивные колёса.
— Совершенно верно, — подтвердил Максим, — так и было. С помошью шкивов вращение водоналивных колёс передали на турбины, и электроэнергия вместо примитивных деревянных шатунов стала подаваться на рудник по проводам.
Естественно, Кокшаров после этого заимел большой авторитет среди горного начальства. Видимо, благодаря этому авторитету он сумел пробить в верхах проект постройки завода по обогащению зыряновских руд способом выщелачивания. Этот способ с обжигом, сульфатацией и выщелачиванием применяли кое-где на европейских рудниках. Царский Кабинет поверил в идею, выделил большие деньги, завод был построен, но дело не пошло. Рудник прогорел, а Кабинет потерпел большие убытки. После этого Зыряновский рудник, можно сказать, стоял почти до тридцатых годов следующего века. А выщелачивательный завод, вернее, обогатительная фабрика, сохранилась и стоит до сих пор, используются лишь её помещения. Вот так и получилось, что самые сливки месторождений оказались невостребованными, и сейчас их и отрабатывают, обогащая руду совсем другим способом — способом флотации. А Кокшаров, видимо, из-за этой неудачи попал в немилость, и имя его было забыто.
— Да, я видел это здание, сложенное из дикого камня, — отозвался Роман. — Впечатляют его внушительные стены, как у средневекового замка.
— Да, стены там метровой толщины, — подтвердил Максим, — и заметьте: сложены без цемента. Тогда ведь не умели делать бетон, использовали гашёную известь. Выдерживали в ямах с водой по нескольку лет, и она приобретала связующие свойства.
— Надо же! — удивился Егор. — Сплошные чудеса! А мы-то ничего не знаем, хотя тут живём.
— Это ваша история, я её вам рассказываю для расширения вашего кругозора, — продолжал Максим, — если вам интересно.
— Интересно, интересно, — хором ответили Егор и Агафон, — продолжай дальше.
— Собственно говоря, я почти всё сказал, что знаю. Через долину Хамира, через Холзун прошло несколько великих геологов, но, к сожалению, мимоходом. Первым был Шангин ещё в конце XVIII века, после него Григорий Щуровский в 1844 году, в 1874-м — Иван Мушкетов и в 1914 году Владимир Обручев. Последние оба очень торопились, не подозревая, что прозевали крупное месторождение. Нам оставили это счастье открытия, — пошутил в заключение Максим и тут же поправился: — Если ещё его найдём. Да, — спохватился он, — а как вы собираетесь проходить каньон Тегерека? Без альпинистской техники там не обойтись. По сторонам отвесы отполированных водой скал, и по руслу, по воде далеко не везде пройдёшь. Бесноватая там река, хотя и воды бывает немного. А вот если снега тают или дождь — лучше не соваться!