— Устроился? Места хватило всем? — неожиданно громко спросил торговец. Стоящий, у загнутого кверху носа судна, Архон вздрогнул и торопливо обернулся к хозяину судна, расплывшемуся добродушно-довольной улыбкой. Радость переполняла купца, да он и не пытался сдерживаться. Ещё бы, — он обставил всех торговцев и первым вышел в понт… Архон не задержался с ответом: — Да Астарх, я устроился. Несколько тесновато, но, по правде говоря, я ожидал, что помещение будет меньше. А ты везучий, — бросил «леща» врачеватель.. — Посейдон благоволит к тебе попутным ветром и погодой.
— Благоволит — оживился похвалой Астарх, — но и я приношу ему жертвы, во время каждого плаванья. Торговец поманил раба. Тот, поняв что требуется господину, скоро вернулся, неся два плетеных стула. — Что прикажешь ещё подать господин?
— Столик и вино с сыром к завтраку мне и гостю и четыре лепёшки.
— Вино от меня, — прищурился хитро Архон, поняв прозрачный намёк, и позвал своего слугу, — высокого и широкоплечего фиванца. Слуга лекаря схватил мысль хозяина и исчез.
Слуги повара еще не расставили блюда, как фиванец вернулся и раскупорил трёхлитровую амфору. — Господин — обратился он к Архону, кланяясь, — мне нужно тебе сказать несколько слов, срочно. Прошу тебя, господин, выслушай.
— Что может быть срочного слуга? Неужто забыли, что в Ольвии? — недовольно буркнул Архон. Слуга тем временем наклонился к уху и торопливо зашептал: — Я узнал тех двоих на берегу. Что прикажешь делать господин. Может мне сойти на ближайшей остановке в пути и дождаться их? Господин, они нехорошие. Позволь мне. — фиванец провёл ребром ладони по своей шее, прозрачно намекая Архону на действие.
— Ах вы отродье и бездельники! — вспылил притворно Архон, незаметно покачав головой и распаляясь, озлоблённо крикнул. — Как же вы могли ротозеи, ведь я предупреждал. — Слуга протянул плеть своему господину и опустил голову, а торговец хохотнул. — Что, позабыли поклажу в Ольвии, ротозеи. Всыпь ему хорошенько Архон, да не жалей. Кхе-хе-хе. Ох, проклятая спина — Архон бросил плеть под ноги своему рабу и неожиданно спросил: — Давно спина болит? — Астарх через силу, попытался улыбнуться. Лицо исказила гримаса боли. — Третий день, — с трудом проговорил он — будь она неладна, эта спина. Переусердствовал я… ООох. — От Архона не укрылась улыбка капитана судна и одного из матросов. Целитель потёр спину под правой лопаткой Астарха, не прекращающего охать и ахать. Астарх, с трудом распрямился, охнул в очередной раз. — Проклятая рабыня, разрази меня гром… Она выпила все мои силы… Оох… Но как хороша эта персиянка. Чертовка, гетерское отродье… если б ты видел её Архон, — разоткровенничался купец — что вытворяла, чертовка в моём ложе. Ногами-верёвками опутала всего меня… Ну и натешился я себе на голову с ней. А теперь… — Капитан судна, слушающий рассказ Астарха, хохотнул. — Ты только и говоришь о персиянке, Астарх. Натешился то оно конечно. Сыновья твои, и те хохочут. — Астарх шутливо погрозил кулаком капитану. — Смотри, а то я к тебе пришлю эту черноглазую. Вот тогда и поймёшь почём медимн сладости. А ты присаживайся Архон, перекусим. Вон и мясо несут. Ты любишь мясо молодой козы?
— А кто-ж из греков его не любит — озвался Архон, потирая ладони. — Вот перекусим, я помогу тебе Астарх со спинной болью. Завтра как на свет народишься.
— Хорошо бы, — кряхтя и всё ещё держась за бок, озвался торговец.
— Ставь паруса! — прогремел громкий окрик капитана. Матросы дружно забегали, выбирая канаты, а гребцы обрадовались передышке и подняли вёсла.
Боковой ветер из Фракии яростно захлопал в двух парусах и в тугую надув их, приятно загудел…
— Суши вёсла. Руль вправо. Чуть левее. Так держать. — Острый нос судна с шумом взрезал волну, набирая скорость, а тем временем хозяин и гость приступили к трапезе с «ольвийским» и приятно ласкающим ноздри, нежным мясом молодой козы. Иногда брызги, разбивающихся о нос судна встречных волн, обрушивались на завтракающих, но ни Астарх ни Архон, поглощённые трапезой и неторопливой беседой, не обращали внимания.
— Так тебе пришлось побывать в Фивах, во время осады города Александром, я не ослышался? — осведомился Астарх, запивая сочное мясо вином.
— Нет, — отозвался Архон, — я едва ноги унёс от разбушевавшихся солдат Александра. Благодаря Неарху и остался в живых… Если бы не копьё защитника Фив, пронзившее грудь Неарха, влачить бы мне остаток дней в рабстве. Я помог греческим врачам исцелить Неарха, но остаться с армией Александра, по просьбе Неарха не мог; нужно было возвращаться в Милет, к семье.