— Ах ты, мелкий, — солдат протянул руку и схватил Щи-цу за шею, испуганная кошечка повисла на этой самой руке.
— Желях, немедленно отпустите доктора Щи-цу. — голос Ла-митты звучал холодно и угрожающе. Настоящая альфа-самка, никогда не повышает тон, но её интонации пугают посильнее крика. — Или это будет последний раз, когда вы входили в это здание. Я не шучу.
Рука разжалась и Щи-цу, задыхаясь, упал обратно на кресло.
Придя в себя, он благодарно посмотрел в визор комма. Доктор ответила ему покровительственным взглядом и кивком велела продолжать.
— Обращаю ваше внимание, что все данные должны быть получены и внесены в личное дело бойца, согласно инструкции, — прохрипел Щи-цу, — не тратьте свое время и время докторов карантина, проверьте все дважды. Следующий.
По счастью, у второго солдата все было заполнено верно, и Щи-цу приказал сопровождающему его практиканту забрать одежду и личные вещи бойца и проверить, не забыл ли тот каких-то нательных украшений.
— Как проверить? — этот юный сноб, из элитных, аж носик сморщил.
— Ручками, — заржал боец, — идем лапочка, я тебе покажу как.
— Я не буду! Я отказываюсь! Это не входит...
— Входит! — твердо произнес Щи-цу, глядя на практиканта. — Это непосредственная часть ваших обязанностей. Каким вы будете врачом, если не способны провести элементарный осмотр? Вам же нужен зачет по практике.
Практикант с ненавистью посмотрел на него, но послушно отошел к арке. Там боец разделся, его вещи были убраны в специальный мешок. Практикант с выражением страдания на лице посмотрел и ощупал его руки, ноги, пах, задал стандартные вопросы. Когда процедура была закончена, и боец вошел в арку, Щи-цу открыл дверь. Бойцу предстоял длинный проход до карантина, состоящий из нескольких отдельных секций.
— Хорошо, — Щи-цу сделал необходимые пометки, — следующий, пожалуйста.
Дело, наконец-то пошло. Бойцы, конечно, вели себя, как обычно, агрессивно, но Щи-цу не обращал на них внимания, сработала привычка. Гра-хи был седьмым.
— Пожалуйста имя, фамилию, позывной и номер идентификационной карты.
— Гра-хи Да-матт, Дятел, три-семь-два-ноль-два-три-девять-шесть-восемь-два ноля — две единицы.
Щи-цу, не поднимая глаз, принялся проверять его данные. Дышал он через раз, и Гра-хи оправдал ожидания:
— Ну, как первый день под альфой? С непривычки, небось, хреново тебе пришлось. Жил весь такой самостоятельный, а тут получай. Чеззе спуску-то не даст, ни тебе, ни заморышам твоим.
Эти слова сопровождались дружным хохотом остальных гвардейцев и практикантов. Не потому, что шутка была удачной или смешной, а потому, что Гра-хи был альфой, и автоматически вызывал желание ему подчиняться.
— С альфой хорошо, спокойно, — дрожащим, все еще хриплым голосом ответил Щи-цу, — без него было плохо. Да и братьям достойный пример нужен.
— Конечно, — продолжил напирать Гра-хи, практически нависая над Щи-цу, — папаша-то их тоже далеко не альфой был, мы-то с тобой это знаем.
Это была прямая угроза. Щи-цу задрожал.
— Чеззе? Маркширский убийца? — солдаты изумленно переглядывались. — Его что, уже выпустили?
— Да, бойцы, — Гра-хи широко улыбнулся, — более того, он пошел работать в этот самый институт. То ли поломойкой, то ли официантом, так что у вас будет возможность лично его увидеть.
— Все в порядке, — Щи-цу на глаза навернулись слезы, — можете пройти к арке.
У Чеззе из-за него будут неприятности...
Наконец, все было закончено.
— Щи-цу, — доктор Ла-митта ласково улыбнулась, — благодарю вас и других сотрудников за хорошую работу.
— Не за что, — Щи-цу тоже устало улыбнулся, — до свидания.
— До следующего раза.
Он выключил комм и встал.
— Дамы и господа, следующая наша встреча состоится здесь же, когда эта команда вернется с задания. На этом ваша практика будет окончена. А пока вам следует изучить полученные данные и написать отчеты. Можете расходиться, благодарю за работу.
Практиканты молча разошлись, изредка бросая в сторону Щи-цу странные взгляды.
Щи-цу глянул на время. Так и есть, полдня прошло, пора на обед... Нужно было идти в столовую, но его все еще немного потряхивало. Интересно, как там Чеззе?
При мысли о красно-рыжем коте в груди стало больно и сладко.
====== Глава 5: Расследование ======
***Чеззе
Техник, которому он должен был ассистировать, оказался смешным неком кислотно-сиреневой расцветки, а его уши, брови и губы украшал пирсинг. Чеззе мигом представил себе, где у него еще может быть проколото, и тут же возбудился.
— Ле-тан, — пижон пожал ему ладонь нарочито твердо, а Чеззе неизвестно зачем изобразил аристократически “вялую лапу”.
Они пошли знакомиться с техническим парком, и вот там-то Чеззе проникся. Честно говоря, он к мелиорации относился с легким презрением, как и ко всему, не связанному с армией и машинами. Но здесь были такие машины! С большой буквы М.
— А эта... тварь, — он восхищенно уставился на жуткую лапастую конструкцию экспериментального болотохода, — быстро бегает?
— Еще как! — вдохновенно откликнулся техник. — Носится, как водяная блоха.
Чеззе заржал: точно, гигантская блоха. И потерялся.
Нашелся он, весь в масле, с инструментами в лапах, только когда у Ле-тана зазвенел комм.
— Обед... — рассеянно заметил сиреневый кот.
— Да, надо сходить... — сосредоточенно отозвался Чеззе, критически оглядывая механическое сочленение.
— Ты иди, я закончу и присоединюсь...
— Нет, идем жрать! — Чеззе нахально дернул кота за ногу, выкатывая его тележку из-под брюха машины.
— Отстань, мамочка! — задрыгался тот, но потом смирился и встал, отряхиваясь: — Да, и правда, поесть стоит.
— Я прихвачу родича, — фыркнул Чеззе, ему на нос попала капля масла.
— Да-да, там увидимся...
Выходя из ангара, Чеззе заметил, что Ле-тан снова завис над болотоходом. Ладно, фиг с ним. Хотелось увидеть Щи-цу, может, удастся зажать мелкого в подсобке какой.
Он шел в сторону департамента акклиматизации, в котором служил его котик, засунув руки в карманы рабочего комбинезона и размышляя. Судмедэкспертизу делали в департаменте внутренних расследований, у них в институте были свои лаборатории. Но наверняка Щи-цу знал коллег по цеху, надо будет расспросить его об устройстве и порядках местных медицинских отделов.
Начиналась знакомая территория, тут он мог встретиться с бывшими сослуживцами. По телу распространилось приятное волнение — от предчувствия возможной драки. Только нельзя первому начинать, а то еще уволят... надо спровоцировать. Увы, сослуживцев он опять не увидел, зато узрел Щи-цу, выходящего из — Чеззе сверился по комму с планом — лаборантской. Он остановился, наблюдая за младшим. Тот проверил, заперта ли дверь, зашугано посторонился от группы котов в белых халатах... Один из них нарочно задел его плечом, и Щи-цу съежился, еще сильнее вжимаясь в стенку.
Чеззе вышел навстречу, рассекая толпу, и, в свою очередь, задел нахального белохалатника плечом, сбивая с ног. А потом, нагло улыбаясь, наступил ему (будто случайно) на кисть — чуть надавить и сломаются под каблуком пальцы. “Какое хамство”, неуверенно сказал кто-то рядом. Чеззе схватил поверженного одной рукой за грудки и резко вздернул на ноги, демонстрируя во второй руке здоровенный разводной ключ.
— Пожалуйста, сэр, — вежливо сказал он, — не надо обижать моего младшего. Я от этого впадаю в редкое уныние. А ведь уныние — это грех, не так ли, сэр?
Коты рядом раздались в стороны, поминая Маркшир и убийц, взгляд белохалатника нервно забегал, на лбу выступила испарина. Чеззе покрутил ключ солнышком и встряхнул сомлевшего негодяя:
— Не так ли, сэр?
— Так, так! Отпустите, я... больше не буду.
— Смотрите, сэр... не хотелось бы брать еще один грех на душу, — он отпустил жертву, подошел к молча таращившемуся на них Щи-цу и, продолжая изображать из себя простого работягу, заботливо поинтересовался: — Тебя никто больше не обижает, малыш? Ты только скажи...