— Марья, свет очей моих, выйди на мгновение, стань у окна, затми луну соседством, она и так уже от зависти больна, что ты её затмила белизной [1] — голосил молодой человек.
— Жека, совсем с дуба рухнул? — возмутилась Марьяша, демонстративно крутя пальцем у виска. — Какая луна, какая белизна, книжек, что ли на ночь обчитался? Вот только не говори, что ты через забор перелез, сломанной ограды я тебе в жизни не прощу!
— Да починю я твой забор! — махнул рукой Евгений.
— Ага, как раз ты-то и починишь! Ручонки не из того места растут, — возмутилась девушка, всё ещё пытаясь понять, что происходит. — Что ты, вообще, здесь делаешь? Чеши домой, дождь начинается!
— Марьяна, жизнь моя, я к тебе готов идти хоть на край света! Преодолею любые преграды, лишь бы, наконец, признаться в своих чувствах! — Евгений подошёл поближе, встал у самой стены дома под окном так, что Марьяша при желании могла легко высунуть в форточку руку и прикоснуться к лицу парня. — Марька, любовь моя, ты царишь в моём сердце с самого момента нашей встречи.
— Жека, да ты в дрова! — догадалась Марьяна, унюхав неслабый запах алкогольных паров. — Что такое, бухнул для смелости, чтобы Веронике в чувствах признаться, но заблудился и ко мне зарулил?
— Да, милая, я пьян! — Женька только развёл руками. — Как бы ещё я набрался смелости и открылся тебе? Ты же такая холодная!
Евгений посмотрел в глаза девушке, улыбнулся и сообщил:
— Я пришёл петь тебе серенаду. Как средневековый рыцарь, буду добиваться взаимности прекрасной дамы любыми путями.
— Ты не рыцарь, ты придурок! — Марьяна устало хлопнула себя ладонью по лбу. — В дом заходи, дождь идёт! Потом воспаление лёгких лечить замучаемся.
Какой там! Женька даже не обратил внимания на увещевания, вместо этого отошёл от стены, стал посереди двора и приятным бархатным голосом запел:
— Ты у меня одна,
Словно в ночи луна,
Словно в году весна,
Словно в степи сосна.
Hету другой такой
Ни за какой рекой,
Hи за туманами,
Дальними странами.
— Женька, не дури, всех соседей перебудишь! — попыталась урезонить друга Марья, но без особого результата.
Полностью игнорируя капли, которые уже промочили его одежду, парень продолжал голосить:
— В инее провода,
В сумерках города.
Вот и взошла звезда,
Чтобы светить всегда,
Чтобы гореть в метель,
Чтобы стелить постель,
Чтобы качать всю ночь
У колыбели дочь.
— Боже, да где ж ты так набрался? — бормотала Марька, судорожно соображая, что делать. Если Евгений упёрся рогами, то его с места уже не сдвинуть — друзья успели это понять давно.
Девушка спрыгнула с подоконника и схватилась за телефон. Первый под руку попался номер Ангелины.
— Да, — послышался сонный голосок.
— Гелка, ты сейчас не поверишь, — затараторила Марьяна, стараясь предельно ясно обрисовать ситуацию. — Я тоже сначала не поверила, но потом поняла, что не сплю.
— Что у тебя там стряслось? — Ангелина быстро сбросила с себя остатки дрёмы и теперь с любопытством ждала продолжения истории.
— У меня тут Евгений серенады под окнами орёт. Гела, что делать?!! Он сейчас либо простудится, либо соседи на него милицию вызовут, либо и то, и другое!
— На камеру снимай, не тупи, — быстро нашлась вредная Гелка.
— Зачем на камеру? — Марья даже растерялась от такого поворота.
— А когда ты ещё Женьку поющего серенады увидишь?
— Да ну тебя! Потом перезвоню! — ехидство подруги вернуло, наконец, Марьяшу к реальности, девушка стащила с мольберта висящий на нем пушистых халат, накинула уже на ходу на плечи, и рванула во двор, полная решимости затащить Женьку в дом любой ценой.
— Вот поворот какой
Делается с рекой.
Можешь отнять покой,
Можешь махнуть рукой,
Можешь отдать долги,
Можешь любить других,
Можешь совсем уйти,
Только свети, свети! — всё ещё доносился с улицы голос друга, но потом резко оборвался.
Марьяна пулей слетела с крыльца и замерла прижав руки к груди. Всё, её ограде хана!