Салим повернулся ко мне с веселой улыбкой:
– Прости, я не хотел взваливать на тебя свои заботы.
– Не извиняйся, я больше забот принесла тебе.
– Но избавила от одиночества…, пусть и на время.
На это я могла ответить только смущенной улыбкой.
Мы вернулись в башню. Проводив меня через целый лес мольбертов, Салим вывел меня к лестнице, которая широкой спиралью поднималась вдоль стен башни. Сами стены так же были увешаны множеством картин и рисунков. Лишь некоторые изображали людей или пейзажи, остальные были испещрены символами, какими-то изречениями и астрономическими картами. Заметив изображение странного существа, напоминающего помесь обнаженной девушки и насекомого, я невольно вспомнила изображение на компьютере в квартире Димы, а так же фотографии, которые он мне показал. Вспомнилось устройство, с помощью которого я сама смогла заморозить мгновения. Ни одна из работ, развешанных в башне Наматхана, не могла сравниться в детализации с фотографиями. Это вернуло меня мыслями к тому, что Дима обитает в совершенно ином мире. Мире, портал в который явно возник стараниями Эольдера. Я должна написать ему об этом! И о том, что узнала про Тиллария, а еще не плохо бы рассказать это все Дарлису.
– Салим.
– Да?
– Я бы хотела еще навестить Дарлиса, если это возможно.
На какое-то мгновение Наматхан словно задумался, потом кивнул:
– Конечно. Ты можешь навестить его, когда захочешь, но я попрошу тебя вернуться сюда до прибытия маршакри.
– Хорошо, спасибо.
Мы остановились возле красивой резной двери и открыв ее Салим приглашающим жестом указал внутрь:
– Пока ты не отправилась к другу, позволь показать твои апартаменты.
Я вошла в комнату и обомлела. Она казалась еще роскошней прежней и богаче ее. Дело было не в особенном убранстве или дорогой утвари. Почти все стены круглой комнаты были заставлены стеллажами с книгами! Она почти копировала зал-мастерскую внизу, но здесь было куда как просторней и чище. Прямо напротив двери располагалась роскошная кровать, в стороне, справа от кровати, уютная тахта и ажурный столик. С той же стороны свет проникал через большое окно, от самого пола почти до потолка. Так же здесь был камин, а слева, между двумя стеллажами, расположилась ниша с еще одной дверью:
– Там ванна, – Подсказал Наматхан.
Он вошел следом за мной, прикрыв дверь:
– Эта комната в твоем полном распоряжении на все то время, что ты захочешь провести в оазисе.
– Она роскошная! Мне кажется, я мечтала о такой…
Салим улыбнулся:
– Здесь множество книг из эпохи существования Асагриона. Я не так давно вернулся к изучению Разлома и еще не все изучил по этому вопросу, так что здесь вполне могут быть ответы, которые ты ищешь.
– Я не знаю, как мне тебя отблагодарить, – Смущенная я повернулась к Наматхану, опасаясь заглядывать ему в глаза.
– Тебе не нужно благодарить меня. Я бы хотел, чтобы ты осталась здесь…, в том качестве, каком захочешь и если вдруг ты все еще не против стать моей ученицей, то прежде чем отправиться к Разлому, я дам тебе задание отыскать возможность избавиться от него… и вернуться сюда с новыми знаниями.
– Я буду рада, – Искренне ответила я.
– Этого мне достаточно. Теперь можешь отдохнуть. Я буду внизу, если тебе вдруг что-то понадобится.
– Спасибо.
Салим кивнул и оставил меня одну. Какое-то время я просто стояла, глядя на корешки книг, потом подошла к окну. Из него открывался великолепный вид на парк и желтую полоску пустыни за стеной. Я смотрела на творение Наматхана и думала о нем как об источнике знаний, из которого мне было позволено испить. Каждая наша встреча наполняла меня темами для размышлений и я неосознанно задумалась над тем, что быть может это действительно идеальное место для меня? Только Наматхану за все это время удалось подарить мне покой, избавить меня от вопросов, одолевающих сомнений.
Я запустила руку в декольте и достала послание Диме. Сколько еще времени у меня есть, прежде чем Дима вернется? Вернется ли он? Отчего-то у меня снова возникла эта тревожная мысль. Возможно, я снова позволила себе надеяться на освобождение от него, но нет… После обходительного и воспитанного Наматхана моя собственная истерика в доме Димы показалась мне отвратительной. Мне было стыдно… Как бывало раньше, я попыталась вообразить, как повел себя Дима, оказавшись на улицах своего города, или когда вернулся домой. Прежде я в злобе задушила совесть, сетующую на то, что Дима мог замерзнуть в снегу, но теперь совесть вернулась и пристыдила меня. Это явно было влияние Наматхана…
– Я взорвалась из-за глупого ребенка, – Вздохнула я, признавшись себе.
Сев на тахту, я невидящим взглядом смотрела на послание, гадая жив ли Дима, или покинул меня навсегда… Если теория Наматхана об эксперименте Эольдера верна, то Дима вернулся в свой мир и возможно если он погиб там, то сохранение его уже не вернет. Я ничего не знала о его мире, и возможно в нем никаких сохранений не было, и смерть там была окончательной.
– Проклятье!
Нет, он точно выжил! Не так уж и холодно было в его мире, да и прийти в себя он должен был сразу, как оказался в своем теле… А если это и не так, то сделать я уже ничего не могу.
– Чертов «творец»!
Вздохнув, я нашла на прикроватной тумбочке чистые листы пергамента и стилус. Структурировав мысли в голове, я взялась за новое послание. Жив Дима или нет, мне все равно нужно было перестраховаться. Я написала ему почти все, умолчав только о собственных чувствах к Наматхану и «забыв» извиниться за разгром в квартире (тут я себя виноватой не считала). Сосредоточившись на истории Асагриона, Тиллария и Эольдера я задумалась над тем, удалось ли верховному магу агриев сбежать от возмездия тысячи магов и объединенных королевств? Оставив послание на тумбочке, я стала обходить стеллажи с книгами, изучая названия. Не все мне были понятны, но некоторые оказались знакомыми еще с библиотеки в монастыре, где я обучалась. Отыскав несколько любопытных изданий истории, я перенесла их на столик и принялась изучать. Возможно, мне удастся найти что-то полезное и сразу указать это в послании Диме или же просто оставить ему закладку, чтобы не переписывать весь текст.
Наматхан был прав. Мало чего сохранилось из истории о битвы Тысячи магов. Про ту эпоху было написано множество книг, но все, что касалось магии, явно не дожило до наших дней. Раз за разом я натыкалась лишь на упоминание страшных преступлений магов, и лишь однажды среди них упоминалось имя Эольдера. Погибший от его руки король Канрекс пользовался популярностью у своего народа и маг в одно мгновение обратил против себя все население Асагриона. Не знаю, виной ли тому, скудность информации или устрашающая манера повествования, но за этой историей мне виделось нечто более зловещее, нежели простое желание Эольдера получить единоличную власть над Асагрионом. Конечно, слова о нем могли быть преувеличением, но складывалось впечатление, что человеческие жизни его совсем не занимали и в угоду своим магическим экспериментам он приносил массу жертв, заботясь лишь о достижении результатов. Он чем-то напомнил мне Амерона, и я все больше склонялась к мысли, что некромант возомнил себя протеже архимага. К сожалению, о Тилларии в «Агонии Асагриона» не было ничего, как и во «Мнениях о Разломе» и «Последних магистрах магии». Хотя в последней книге я уже не столько искала упоминания о Тилларии, сколько интересовалась именем Наматхана Салима Альсинера. К сожалению, мне удалось найти лишь одно упоминание о нем, в перечне членов ордена аверанцев. Он был внесен в него последним, и видимо больше никого орден принять не успел. Я прочла довольно познавательную историю о том, как проходила охота на магов ордена и чуть больше узнала о наксистронгах, вспомнив Веронику Копипасту. Интересно, какая судьба постигла остальных моих спутников? Возможно, они уже направились к Разлому и планируют дожидаться нас там… Я вспомнила, как Вероника говорила о том, что добралась до перевала Скират – аванпоста перед Пустошами, отделяющими Разлом от цивилизации. Возможно, у Наматхана найдется полезная информация об этих местах. Снова изучив стеллажи, я нашла несколько увесистых томов. Часть из них описывала местность, через которую мне предстояло пройти, часть информировала о населении, но почти сразу мое внимание привлек свежий на вид бестиарий. Если верить аннотации, написан он был одним из отчаянных воинов, живших какое-то время в Скирате и совершавших вылазки в Пустоши. Открыв бестиарий, я испытала некоторое разочарование. Слог у воина хромал на обе ноги и его «свидетельства» больше походили на пьяную браваду. Я решительно не могла понять, кто из упоминаемых существ действительно докучал жителям Скирата, а кто существовал исключительно в голове Эльторма Криспа. Вздохнув, я отложила книгу, еще раз перечитала новое послание и решила, отложив исследования, изучить ванную комнату. В башне было прохладно, но мне все равно хотелось окунуться в воду и расслабиться. Ванна здесь была немного меньше, но все равно позволяла растянуться в полный рост. Вместо водопада здесь были медные трубы, и теперь я знала, что это сооружение, вероятнее всего, изобретение Наматхана. От этой мысли мне было немного неловко раздеваться перед ним, словно он лично присутствовал рядом. Окунувшись в теплую воду, я закрыла глаза и освободила голову от мыслей. Даже если Андрей, Пиксель и Вероника с Джеймсом решили двигаться к Разлому, они едва ли доберутся до него без нас с Дарлисом, а если я правильно поняла логику сохранений и «загрузок», то погибнув, они окажутся здесь в оазисе или рядом с ним. Значит, торопиться мне некуда. Только Дима может испортить мне все, а значит, Наматхану пора узнать о нем. Я даже подумала, что в качестве доказательства и жеста доверия могла бы отдать послание Салиму, чтобы он лично вручил его Диме, когда он вернется в моем тело… Как же не хочется об этом думать! Все, чего я хотела сейчас, это забыть о Разломе, Всадниках и просто остаться здесь, в обществе Салима и его библиотеки. Гулять по паркам, наслаждаться свежими фруктами и изысканными блюдами и может стать однажды хозяйкой оазиса…