Никаких признаков того, что он мог ожить в ближайшее время, мы не обнаружили, напротив, его телом все больше завладевала смерть, отмечая синюшными трупными пятнами и соответствующим запахом. Выносить долго это зрелище никто из нас не мог и мы отошли в сторону, пренебрегая едой и налегая на эльфийское вино. Оно не пьянило, но неплохо успокаивало мысли, что было очень кстати. Какое-то время мы просто молчали, но тут Андрей поднял вопрос, который мы с ним однажды уже обсуждали, когда я боялся за жизнь Санрайз:
– Димон, помнишь мы говорили о примирении со смертью?
Тогда я отказывался сохраняться из-за Санрайз и Андрей хотел, чтобы я вспомнил о своей прежней смертности и смирился с тем, что могу потерять Санрайз. О таком сложно было забыть и я кивнул:
– Помню.
– Ты ведь больше не сохранялся после Тиверхолма?
Взглянув на друга, я сразу догадался, к чему он вел и покачал головой:
– Нет.
– Знаю, раньше я тебе говорил не заморачиваться на счет сейвов, но…, – он вздохнул, явно пытаясь подобрать слова, но я ответил раньше, чем он продолжил свою мысль:
– Я не стану сохраняться, пока ситуация с Серегой не прояснится.
Андрей, помедлив, кивнул:
– Если сейв ему не поможет вернуться, перезагрузка останется его последним шансом.
Иными словами, я должен буду умереть. Но Андрей не решался рядом с погибшим другом говорить об этом прямо.
– Но не факт, что это сработает, – покачал головой Дарлис, – Возможно и Веронике придется умереть, а я не уверен, что она согласится на это.
Мы все уставились на девушку и я уверенно ответил:
– Согласится.
Мне казалось, что она была готова прямо сейчас поменяться местами с Серегой, если бы знала как.
– Черт, как же все скверно складывается, – вздохнул Меркрист.
– Ну, умирать нам уже доводилось.
– Знаю. Я бы и сам умер за Серегу, но не хочу, чтобы умирал кто-то из вас…
– Не волнуйся, это будет не твое решение, – ответил я, – Если ради возвращения Сереги мне нужно будет умереть, я умру. В конце концов, моя смерть точно не должна быть окончательной.
Хотя теперь, даже если бы у меня была единственная жизнь, я бы наверняка отдал ее за Пикселя или любого из своих друзей. Даже за Веронику. После пережитого в этом мире я был в этом почти уверен…, почти, потому что на все сто в таких вещах уверенным наверно быть невозможно.
– Только не знаю, как это лучше сделать.
– Думаю, в Эглидее будет масса вариантов, – мрачно заметил Дарлис, – Но я надеюсь до этого не дойдет.
А я, вопреки прежним мыслям, надеялся, что туман сохранения не появится до тех пор, пока судьба Пикселя не решиться тем или иным образом.
Наш привал закончился и мы снова оседлали лошадей. Следующие день и ночь мы провели в молчании, изредка нарушаемом дежурными фразами. От тягостных мыслей, которые возникали всякий раз, когда мы находили Пикселя все там же под плащом в телеге, мы спасались только тем, что высматривали врагов в кустах и чащах, но к счастью ни монстры, ни северяне нас больше не тревожили, хотя следопыты элидримы периодически находили их следы.
Несмотря на то, что мы спешили на помощь осажденному городу, с приближением к нему мрак у меня в душе стал отступать. Я снова думал о Санрайз, не допуская мысли о ее гибели и отчего-то теперь мне казалось, что в Эглидее Пиксель каким-то чудом оживет. И словно в ответ на мои смелые надежды, на утро следующего дня, в конце которого мы должны были прибыть в Эглидей случилось то, чего мы все ждали: Пиксель внезапно исчез! Мы заметили это, когда уже сворачивали лагерь и готовились выезжать. Уже по привычке я заглянул в телегу, где до сих пор покоился наш друг, но обнаружил только плащ Элидрис! Меня тут же охватила радость, а на губах сама собой возникла улыбка. Я закрутил головой, в надежде увидеть целого и невредимого Пикселя, но измученный тревогой мозг тут же предложил куда более прозаичное объяснение исчезновению Сереги. Он мог вывалиться или кто-то мог вытащить его, пока мы, почти потеряв надежду от невыносимого зрелища разлагающегося друга не решались его проверить, но еще прежде, чем окончательно убедиться в этом, я завопил:
– Дарлис, Андрюха!
Побросав седла и подпруги, они тут же подбежали ко мне и как и я озадаченно уставились в пустую телегу.
– Исчез! – с сияющими от радости глазами выдохнул Андрей, будто это гарантировало воскрешение Пикселя.
Но даже если он действительно исчез сам, без посторонней помощи, я не мог себя убедить в том, что он непременно вернется, ведь мы все еще не знали, как должен работать украденный сейв. Наша активность возле телеги привлекла внимание Элидрис и Вероники. Девушки подошли и настороженно заглянули внутрь, будто опасались увидеть там что-то страшное, но в их глазах также засветилась надежда.