Друзья определенно заметили, что я многого не договариваю, впрочем, я и не скрывал этого, но все же донимать расспросами не стали и только посматривали на меня проницательными взглядами. Встреча с Санрайз не изменила моих чувств к ней, а только усилила их, а что она чувствовала ко мне, я даже при желании рассказать не мог, поскольку сам не знал. Общим итогом моего рассказа вышло, что наша встреча состоялась, Санрайз обо мне знает и после спасения Элана, я наконец-то стал ее другом. Уже этого было достаточно, чтобы растрогать Пикселя с Андреем и неожиданно напрячь Дарлиса, который под конец моей истории погрузился в себя и в разговоре не участвовал. Только когда я передал слово ему, он также небрежно рассказал о встрече с Вероникой и нашем путешествии в Эглидей, а после в Танстред, даже не упомянув пришельца канума с бластером, которого мы повстречали в Стручной. На этом наш отчет перед друзьями завершился.
К этому моменту в окна таверны, все еще закрытые ставнями уже пробрались солнечные лучи. Часть гвардейцев и эльфов перебрались в комнаты, урвать пару часов сна, некоторые задремали прямо за столами, но капитан терпеливо дожидался когда мы закончим свою болтовню и наконец отправимся в Кельморн.
– Да уж, вот так ночка выдалась, – подытожил Андрей.
– После такой неплохо бы вздремнуть, иначе я просто еб…сь с коня, – вздохнул я.
– Можем выехать ближе к полудню, – предложил Андрей, – А пока выбирайте любые комнаты наверху. Пока жители Танстреда обосновались в Кельморне, можем себе позволить занять их апартаменты.
– Если не поспеем к Слидгарту, придется самим разбираться с Кранаджем, – напомнил Дарлис.
– Пара часов погоды не сделает, – ответил Пиксель, поднявшись.
Его заметно штормило после выпитого и, похоже, идея вздремнуть пришлась ему по душе. Так мы решили задержаться в Танстреде на пару часов. Конечно капитану Терсиольду это не понравилось, однако спорить с нами он по-прежнему не решался, а может просто устал.
Поднявшись на второй этаж мы оказались в коридоре с множеством взломанных дверей. Вспомнив, что за одной из них устроилась Вероника, Пиксель снова поддался злости и вознамерился найти заветную комнату, «исключительно чтобы пожелать сучке крепких снов», но Вероника видимо предвидела подобное и застать ее спящей у Сереги не вышло. Как впрочем и бодрствующей… Сбежав от нас и пару раз вломившись в комнаты, занятые гвардейцами и эльфами, Пиксель наткнулся на пустую комнату и едва ли не с триумфом объявил нам:
– Сука слиняла!
Хотя еще несколько комнат оставались не проверенными, его уверенность меня напрягла и я уже лично проверил оставшиеся: в двух спали эльфы, а еще три оказались закрыты и признаков взлома не имели.
– Ладно вы не дали мне ее прикончить, но могли хотя бы связать! – разъярился Серега.
Я устало вздохнул и достав меч, взломал одну из дверей. Вероники за ней не оказалось, но я на это и не рассчитывал.
– Бл…ть, и что теперь?! – выругался Дарлис, заглянув в комнату через мое плечо.
– Теперь я пойду спать, – ответил я.
– Спать?! – удивился Андрей, – А как же Вероника и ее часть медальона?! Сам же говорил, что мы без нее не сможем выбраться!
– Как и Вероника без моей, – ткнув себя в грудь ответил я, – Так что далеко она все равно не убежит.
– А ведь верно, – согласился Дарлис улыбнувшись.
На этом буйство Пикселя и негодование Андрея закончились и мы наконец-то разошлись по комнатам.
Моя оказалась обставлена с привычным минимализмом: стол, стул, кровать, комод и тумбочка с кадушкой для умывания, к сожалению без воды.
Едва войдя внутрь и притворив за собой сломанную дверь, я с облегчением скинул броню и уселся на кровать, жмурясь от пробиравшегося в окно солнца. В его лучах я заметил на столе стопку пергаментов, тут же вспомнив о своей переписке с Санрайз. Повинуясь порыву, я переместился за стол и нашел стилус. Наверно минут десять я просидел над пустым листом пытаясь решить, о чем писать и с чего начать. Раньше всегда можно было просто описать минувшие события, но теперь в этом не было особой нужды и мне хотелось написать Санрайз что-то личное, пробудившееся во мне снова, пока я вспоминал нашу встречу в Барлитейне. Проблемы начались уже на выборе обращения: «Привет» слишком просто, «Дорогая Санрайз» слишком официально, в итоге все еще пребывая где-то в путанных сонных мыслей, я вывел единственное слово «Любимая» и на этом бросил попытки что-либо придумать. Отложив стилус, я вернулся в постель и растянувшись на ней, почти сразу забылся сном.