– Полагаю, тебе есть, что рассказать, присаживайся.
Снова бросив взгляд на стражей, Вероника неуверенно шагнула к столу и позволила себе сесть между мной и Дарлисом.
Так же кивком отправив охрану Вероники дежурить у входа, Элидрис позволила слугам спешно сервировать стол вином и закусками, что, впрочем, никак не убавило напряжения царившего между нами, будто на очередном судебном заседании. И мне, похоже, в очередной раз досталась роль адвоката.
Элидрис пристально смотрела на Веронику, которая схватилась за бокал вина, едва его наполнили. Залпом опустошив его, Копипаста нетерпеливо спросила:
– Что тебе известно о Джеймсе?
Выдержав паузу, за которую обвела нас взглядом, Элидрис произнесла:
– Прежде, я бы хотела узнать, как вы вернулись.
Она спрашивала Веронику, но посмотрела на Андрея, явно озабоченная не только и не столько возвращением Вероники, сколько ее предательством, о котором Андрей, разумеется, ей рассказал.
Вероника заметно напряглась, нервно облизав губы и бросив взгляд на стражей у дверей, будто рассчитывала сбежать от неприятного, но неизбежного разговора.
– Язык проглотила? – съязвил Пиксель, криво улыбнувшись.
Бросив на него презрительный взгляд, Вероника выпалила, чрезвычайно сильно сократив версию событий, которую рассказывала Слидгарту:
– Бл…ть, взяли и вернулись! Отпи…дели дох…я монстров и выбрались из Разлома! Я очухалась в каких-то еб…нях и только недавно вернулась в Орлинг!
Вскинув бровь, Элидрис, будто в надежде на перевод, посмотрела на Андрея, который к удивлению Вероники признался:
– Элидрис знает об игре и нашем мире.
Копипаста явно не была готова к этому откровению и, закусив губу, уставилась на Владычицу.
– И она знает о том, что произошло в Разломе, – многозначительно добавил Меркрист.
От этих слов Вероника на миг растерялась и бросила взгляд на меня, будто надеялась на мою помощь, но если Элидрис знала правду, я ничем не мог ей помочь. Если она рассчитывала как-то оправдаться перед остальными, сейчас был самый подходящий момент.
– Значит мамке пожаловался, – вздохнула Вероника.
– Он просто рассказал правду! – вклинился Пиксель, хищно оскалившись, – Или тебе есть что возразить?
Очевидно он ждал этого момента и только из-за него согласился взять Веронику в Кельморн. Сейчас Элидрис достаточно было щелкнуть пальцами, чтобы предательницу повязала стража и по слову Андрея у нее отберут медальон…. Ей здесь просто некуда было деваться и она должна была понимать это, когда отправилась с нами. Вероника не была дурой, но значило ли это, что она доверилась нам? Едва ли она всерьез намеривалась уничтожить медальон в случае угрозы, а значит она на что-то надеялась… мне не хотелось думать, что на меня, потому что я не представлял, как ее оправдать. На этот раз она сама должна была заслужить доверие.
Рука Вероники скользнула к груди и я уже было решил, что она собирается воплотить свои слова в реальность: достанет медальон и под угрозой его уничтожения потребует, чтобы ее отпустили. Я вообразил, как из презрения и мести она будет бегать от нас, пока отчаявшись вернуться домой мы не приползем к ней на коленях. Все это будто промелькнуло в мимолетном взгляде Вероники, но доставать медальон она не спешила. Вместо этого, бросив презрительный взгляд на Андрея, она резко произнесла:
– Тогда пусть и остальное сам рассказывает! Вы теперь все знаете, а мне впадлу просвещать каждого встречного бота!
Эльфы у дверей напряглись, непривычные к такому обращению к их вождю, и явно ждали распоряжения Элидрис приструнить дерзкую гостью. Но Владычица только перевела взгляд на Андрея.
Судя по выражению его лица, он был готов приказать связать Веронику и выбить из нее всю дурь, но к счастью Вероники вмешался Дарлис, взглянув на меня:
– Думаю, сейчас не так важно, что произошло в Разломе, чем то, что происходит сейчас.
– Нихрена! – рыкнул Пиксель и ткнул пальцем в Веронику, – Она должна расплатиться за предательство! Пусть отдаст медальон, или я сам заберу его!
– Попробуй, и я его просто уничтожу! – вспыхнула в ответ Вероника.
– Довольно! – повысила голос Элидрис, поднявшись из-за стола.
Взглянув на Игоря, она кивнула:
– Дарлис прав. У нас есть серьезные проблемы, которые нужно обсудить, но после того, что случилось в Разломе, я хочу знать, можно ли тебе доверять.
Она посмотрела на Андрея, заметив:
– Ты привел ее сюда без оков и с оружием, значит ли это, что история в Асагрионе исчерпана?