В словах Сереги была логика и это пугало. Разрабы в своем письме предлагали нам спасти друзей, но, во-первых, это не значило, что спасти можно всех, а во-вторых, они могли элементарно напи…деть.
– И ты думаешь, что Вероника намерена сбежать одна? – вскинул бровь Дарлис, – Зачем ей тогда было возвращаться за нами?
– В душе не е…у, что твориться в башке этой стервы, но в этот раз я не намерен просто так отдавать ей медальон.
Бросив взгляд на Веронику, я снова посмотрел на Серегу:
– И что, мою часть тоже отнимешь? Станешь единственным победителем?
Под моим взглядом Серега стушевался, вильнув глазами куда-то в сторону:
– Я…, бл…ть, Димон, ты нихрена не знаешь, что мы пережили!
В его голосе звучала почти детская обида. Я подловил Серегу, но заметив царившее в его глазах отчаяние, сам пожалел об этом и вздохнул:
– Извини, я…
Пиксель утер назревающие в глазах слезы и покачал головой:
– Мы думали, что обречены остаться здесь навсегда! Забыть своих близких, свою семью, свой мир, даже чертово время! Это, бл…ть, не город сменить! Все, наше прошлое улетело в пи…ду!
Пиксель говорил, а я невольно примерял его слова на себя, ощущая, как где-то внутри поднимается задавленный радужными фантазиями страх, вызывая в памяти лица родителей и те счастливые моменты, которые были в моей прежней жизни. Пока загадочный Оринлейн был всего лишь мифическим выходом, представлять себе новую жизнь было легко и приятно, но я прекрасно знал, что окончательное решение на пороге выхода из этого мира будет вовсе не таким простым, каким кажется… Мне предстояло по сути похоронить свою семью и то, что на самом деле они останутся живы в другом мире, ничуть не утешало. В конце концов, какая разница: другой мир, или загробный, если так и так я их больше не увижу…
– А через какое-то время ты ловишь себя на том, что не помнишь себя прежнего и крыша начинает ехать так, что х…й удержишь!
Серега утих, сплюнув на землю, а я бросил взгляд на Игоря, который отрешенно смотрел на свои руки, то ли вспоминая все то, что пережил здесь, то ли как и я размышляя о своем решении остаться. Возможно Дарлис все это переживал иначе, будучи рядом с Санрайз, скрашивавшей для него суровую реальность и только теперь осознал, на какие жертвы придется пойти ради нее. Я бы мог понадеяться, что благодаря Пикселю Игорь сейчас передумает оставаться и бороться за Санрайз, но вместо этого я думал, смогу ли остаться сам… Я был почти уверен, что смогу, но…, как долго? То, о чем говорил Пиксель, отчасти было знакомо мне, благодаря Санрайз. Мне было знакомо безумие, но готов ли я окунуться в него полностью, чтобы начать новую жизнь?
– Я знаю, что такое терять себя, – сорвалось с губ.
Серега только хмыкнул, покачав головой:
– Но ты не терял надежду. У тебя впереди был Разлом и возможность вернуться домой. А у нас одна безысходность! Сколько мы не пытались найти иной путь, все х…йня! И от этого чувствуешь свой аватар чертовой клеткой, в которой тебе суждено сгнить, утешаясь воспоминаниями!
И это мне было знакомо…, но я спасался, думая о том плохом, чего лишусь, старательно избегая хорошего. Мне казалось, что все хорошее, даже лучшее, ждет меня здесь и следовал за этой фантазией, старательно не замечая очевидных потерь. Теперь я следом за Игорем уставился на свои руки, снова вспоминая свое неказистое тело студента в сером Питере. Еще я вспомнил Андрея, который так же планировал остаться здесь, а значит, я не буду один. Мы будем друг для друга теми кусочками прежней жизни, которые не позволят нам сойти с ума. Хватит ли этого? Санрайз, которой нет равных в моем мире и Андрей, как связь с прошлым, без которого я возможно перестану быть собой… Кроме того, наши миры уже столкнулись однажды, а значит могут встретиться снова и у меня возможно еще будет шанс увидится с родителями.
Выдержав очередную битву с сомнениями, но четко осознавая, что она не последняя, я посмотрел на друга и твердо произнес:
– Серега, я вернулся, чтобы вытащить вас отсюда, и если всем выбраться не получится, я готов остаться здесь. Я сам отдам тебе свой медальон.
Мимолетно взглянув на Дарлиса, я поймал его ироничную улыбку, но Пиксель ее не заметил, а сам Игорь не стал комментировать мои слова и выдавать намерения.
Серега удивленно посмотрел на меня, а после улыбнулся, но на этот раз не язвительно или высокомерно, а привычной добродушной улыбкой.
– Балбес ты Димка. Хоть ты и связался с этой сучкой Вероникой, пропал на три года и мне хотелось втащить тебе от души, ты все еще мой друг, а я друзей не бросаю. Так что будем искать возможность выбраться все вместе.