На запрос ЦКЗ о нахождении по биометрическими данными Елизаветы Петровны Ларской не получил никакой информации. Гадал, что еще сделать, поэтому зашел в загруженную информационную базу штаба и отправил вызов. В звонке мало смысла. Слишком далеко от берегов Латинской Америки лежало Макао, где он видел жену последний раз. Но все-таки…
— Здравствуйте, я вас слушаю.
Капитан Шваки ответила с легкой, немного картавой запинкой. В ее взгляде читалось удивление и скрытое под маской вежливости требование срочно представиться и объясниться.
— Извините за беспокойство, меня зовут Никита Ларский. Я временно работаю с полицией.
Она всмотрелась и даже на плоском изображении отразились появившиеся в глазах смешинки.
— Я вас помню, вы были на оперативном совещании. Вы…, - она опустила глаза, видимо, просматривая данные, — генерал-майор от прокуратуры. Очень приятно. Интересно, как у нас оказались? Ой, нет, стоп. Рассказывать не надо. Нет времени. Просто скажите коротко, что нужно.
— Я хотел бы найти жену. Но не могу. Нет ни связи, ни информации.
— Думаете, у меня получится?
— Не знаю, но вдруг. Вы занимаетесь идентификацией. Знаете какие-нибудь способы. Или она вам сама попадется.
Ирина Шваки посмотрела в сторону и наморщила лоб.
— Хорошо, сбросьте мне все о ней, я попробую помочь.
— Спасибо.
Опять в глазах появились смешинки, она их быстро сморгнула и нахмурилась.
— Если что узнаю, сама вам сразу позвоню, генерал-майор.
Она сама позвонит, и все. Схватить бы авиетку и отправиться на поиски. Но нельзя. Дурацкие погоны привязывали к инопланетному диверсанту, к реконструкции, к войне.
— Никита Сергеевич, мы готовы вам показать реконструкцию.
— Вы копнули до гибели?
— Заглянули чуть дальше. Тварь во всей красе. Но вы сами увидите. Сейчас загрузим через излучатель вашей каюты.
— Давайте.
Никита не раз погружался в реконструкции преступлений, но настоящие ответы находились далеко не всегда. Оба убийства инсектоидов, к сожалению, исключали возможность использования хронокопии, а реконструкция на основе простого криминалистического анализа результата не дала. Гибель первого таракана сопровождалась взрывом хрономины, которая смешала все временные пласты, слепила последовательность событий в бесформенный сгусток. А на Луне — месте смерти второго союзника — была не земная атмосфера, а сгенерированный климат Утраза. Поэтому технологии криминалистического анализа не работали.
Луч протянулся над политекой. За пару секунд пространство перед Ларским заполнилось папоротником, кустарником, хилыми деревцами и толстыми покрытыми мхом стволами. Каюта визуально исчезла. Несколько шагов, и ты в центре событий.
Солнце пробивалось сквозь листву и пятнами ложилось на подлесок, на шкуру варана. Мощная приземистая ящерица опиралась грудью на поваленное дерево. Длинные когти передних лап вдавились в подгнившую кору. Дыхание неспешно двигало серые кожистые бока. Существо полностью сосредоточилось на стоящем перед ним трехногом мольберте.
Реконструкция передавала запах, густой, травянистый, влажный. Ларский подошел вплотную к увлеченному животному. С этого ракурса хорошо виден раздвоенный и очень длинный язык ящера. Он то нырял в парящую у мольберта палитру, то тыкался в растянутый холст. Не совсем понятно, как животное смогло доставить сюда художественное оборудование. Хотя… На шее варана виднелся силовой позициометр, скорее всего мольберт и палитра мобильно перемещалась следом за художником. Ларский обошел Врана. Огромный хвост пару раз беспокойно двинулся из стороны в сторону.
Привлекал внимание сам рисунок, ящер рисовал нечто похожее на увитую ягодами ветку. Никита огляделся и чуть выше по склону увидел молодое дерево с небольшими листьями и фиолетовыми круглыми плодами на коре. Дерево джаботикаба часто встречалось в Латинской Америке. Пропорции рисунка выглядели угловатыми. Неумение, творческий подход или особенности зрения? Никакие научные исследования не расскажут настолько точно о том, как животные видят мир, насколько их произведения искусства. Раньше думали, что достаточно представить устройство глаза змеи, и вот — ее мир. Но кроме глаза есть мозг, а, может быть, и своеобразное мировоззрение, передаваемое опытом змеиных поколений.