Они укрылись на дне неглубокой воронки. После внезапного и жестокого нападения Кровавого Договора у Калкиса появилось несколько мгновений на то, чтобы оценить ситуацию на поле боя.
Первой мыслью стала «паршивая».
– Что? – ответил Калкис, высматривая врагов во мгле. – Говори громче, капрал.
Он оглянулся назад и увидел, что Драдо показывает пальцем на своего подопечного. Солдаты боялись прикасаться к псайкеру. Даже в таком подразделении, как 50– й Вольпонский полк, с въевшейся до мозга костей дисциплиной подозрительное отношение к колдунам доходило почти до паранойи.
– Сколько нам ещё до стены?
Драдо не мог заставить себя выговорить имя псайкера, однако ответил именно телепат:
– Снимите это с меня, – невнятно произнёс он тоном человека, испытывающего невероятное напряжение. Может быть, его терзал страх? Быть колдуном означало быть одновременно связанным с варпом и не сходить с ума от этого, поэтому Калкис отчаянно надеялся, что тот просто испуган.
Телепат постучал пальцем по металлическому ошейнику.
Драдо неуверенно посмотрел на лейтенанта.
Испытав секундную нерешительность, Калкис кивнул:
– Снимайте, капрал.
Колеблющийся Драдо повернулся к телепату – у него слегка дрожали руки, и он нервно облизывал губы.
Калкис отпихнул капрала Драдо:
– Чёрт побери, я сделаю это!
Он сорвал нуль– ошейник, обращаясь с ним, как с неразорвавшимся снарядом.
Внезапно телепат обрёл силу и лёгкость духа, хотя внешне напоминал человека, несущего тяжкое бремя. Калкис заметил, как в глазах псайкера промелькнул слабый огонёк его могущества. Рука лейтенанта инстинктивно потянулась к пистолету.
– Вы всё ещё с нами? – осторожно спросил он.
Телепат кивнул.
– Тогда я повторю вопрос капрала – сколько ещё?
– Нужно идти дальше, – ответил тот. – Вы сами поймёте, когда мы окажемся на месте.
Но по лицу Драдо было понятно, что он не хотел ничего понимать или узнавать.
Невзирая на офицерскую выучку, Калкис понял, что подсознательно согласен с чувствами капрала. И засмеялся пустым смехом, смехом висельника.
– Тогда выдвигаемся, капрал, – сказал он тому, не спуская глаз с псайкера. – Во славу Вольпона, во имя Трона.
Выбравшись из воронки, Калкис повёл строй.
Недалеко во мраке виднелась восточная стена Титуса. Её чёрные, скользкие от дождя камни напомнили лейтенанту надгробие.
С поля боя приходили отдельные вокс– передачи, каждая из которых лишь распаляла гнев Регары. Ничего хорошего они не сулили.
Насколько он мог судить, Калкису и его людям удалось пересечь ничейную землю между линиями окопов, и теперь они вошли на вражескую территорию. Спирс молча отмечал соответствующее расположение взводов на карте с помощью монет, часть из которых неподвижно лежало с тех пор, как от взвода не поступило ответа на запросы по воксу, что могло означать лишь гибель солдат.
В воздухе витал какой– то химический запах – Регара всё время чувствовал его из штабной палатки. Он был плотным, пресыщенным и тошнотворным. После начала операции и дальнейшего продвижения Калкиса Регара отметил, что запах постепенно усиливался.
Гул двигателей зависшей над ними «Валькирии» заглушил последнюю вокс– передачу, поэтому Регара решил связаться с Ардалем.
«Майор, мне казалось, вольпонцы славятся скрупулёзностью и пунктуальностью, – холодно молвил темпестор–прим, – и пока что я вижу обратное. Ваша задержка просто неприемлема».
По каналу связи рёв двигателей звучал куда более выразительно.
Регара устал терпеть выходки Ардаля и решил задать вопрос в лоб:
– А ваш колдун? Для чего он здесь?
«Для обнаружения центра связи, как я уже говорил вам час назад».
– И всё? – прошипел сквозь зубы Регара.
«И всё».
Он лгал – даже на фоне посторонних звуков Регара был уверен в этом. Он обучался искусству дознания в Комиссариате и понимал, когда человек лицемерит. Но Ардаль также был прекрасно выучен и не собирался признаваться в чём– либо, поэтому требовался иной подход.
– Где ваши люди? – спросил Регара.
«На поле боя».
– Как и вольпонцы. Разница в том, что мои погибают, сэр.
Ардаль не ответил, но гул двигателей подсказал, что канал связи всё ещё открыт.
В животе у Регары росло тошнотворное чувство, связанное не только с перспективой потерять Калкиса и его людей.