- Так-то, да не так. Можно закурить?
- Пожалуйста.
- А где ты живешь?
- Недалеко от вас, рядом с бульваром.
- Как насчет того, чтобы немного прогуляться - давно что-то пешком не ходил.
- Неплохая идея,
Из зала еле слышно доносилась мелодия саксофона: то ли детский плач, то ли женский смех...
X
Бутч был в том настроении, когда ему все удавалось.
В восемь часов утра в сопровождении тройки инспекторов из контрольного отдела он поднимался по длинной мраморной лестнице. На третьем этаже уперлись в дверь, украшенную многочисленными звонками. Бутч понимающе усмехнулся: "Коммуналка..." Позвонили.
Древняя старушка, открывшая двери, увидев инспекторов, мгновенно стушевалась и исчезла. Бутч прошествовал в прихожую, огляделся и заорал командирским голосом:
- Здоровеньки булы!
На крик вышла испуганная женщина средних лет.
- А вам, собственно, чего?
- Мне, собственно? - переспросил Бутч. - Я в гости пришел. Меня зовут Санденс Бутч, мамаша.
Женщина ойкнула, а Бутч, догадавшийся, что это мать Алины, прошел в комнату. Помещение напоминало интерьер из романов Достоевского: почерневшие потолки, отклеившиеся обои - словом, развал и распад. За столом сидел молодой парень. Завтракал.
- Сынок?
- С-сынок, - ответила женщина.
- Как звать, молодец?
- Володя.
- Ну-с, соколик, где же ты работаешь?
Парень, переводя испуганный взгляд с инспекторов на Бутча, вытащил замызганное удостоверение о том, что работает он во второй смене на строительстве "Шератона".
- Хм, никогда бы не подумал. Ладно, доедай и делом займись. Понял?
- А вы, собственно...
- Сказано же: я в гости пришел. И давно вы так живете?
- Да всегда так жили.
- Понятно. Вижу - сынок не добытчик. Во всяком случае - пока. Кто еще есть в семье?
- Дочка моя, Алина.
- А она где работает?
- Секретаршей в футбольном клубе "Прибой".
- Интересно. Эй, старшой, свяжи-ка меня с этой шарашкой! Кто у них там за главного?
Бутч принял трубку,
- С добрым утречком. Как спалось?.. Кто говорит?.. Санденс Бутч, с вашего позволения. Тут любимейший братец мой, Кид, чек вам послал, пожертвовал. Вы уж смотрите, ребята, не обосритесь на будущей игре... Ну, я, в общем, не за этим звоню. Тут проблемка у нас небольшая. Работает у вас секретаршей девушка одна, Алина... Знаете? Чудесно. Так вот, как она работает? "Как" - в смысле характеристики, я что, неясно выражаюсь? Чудесно. "Чудесно" - это не характеристика. Это признак того, что коленки дрожат... Не очень довольны?... Это тоже не характеристика. А мне бы чего-нибудь развернутого: характер нордический, выдержанный, внебрачные связи там всякие... Ну, а как вы считаете, милейший, отряд не заметит потери бойца? Никак, значит, не скажется?.. Ну и ладно, Вы, главное, на игре не обгадьтесь. Я все сказал.
И снова повернулся к матери:
- Так где же дочка?
- Спит еще.
- Спи-ит? Дети уж в школу побежали, птички поют, я вот тут с вами разговариваю... Нехорошо! Где она?
Бутч вошел в смежную комнатушку и поцеловал Алину в щечку. Та спросонья заворочалась.
- Алина, золотце, вставай! Утро пришло, котик!
- Это ты? Что ты здесь делаешь?!
- Проведать зашел. А что - нельзя?
- С ума сошел?!
- Всегда такой был. Ну, церемоний разводить не станем. Собирайся!
- Что значит "собирайся"? Может, объяснишь все-таки, что происходит?
- А не понимаешь, так не беда... Старшой, собирайте вещи
Тот вошел в комнату, деликатно кашлянул.
- Вещи - в чемодан. Хозяйка скажет, какие.
- Может, вы выйдете, пока я переоденусь?
Бутч снял канотье, глотнул из серебряной фляжки
- Виски, - пояснил он Алине. - День, кажется, удался!
В машине он поинтересовался:
- У тебя кто-нибудь был?
- Это имеет значение?
- Ровным счетом никакого, так, для общего развития. Поговорить бы мне с ним. Да не бледней, я с первого раза не убиваю...
Алину оставили в номере отреставрированного "Приморья", и Бутч пешком отправился в строительную контору ее дружка. Тот был одним из субподрядчиков "Эс-Би-Кей-Си".
Работа в конторе кипела, но не слишком. Внимание Бутча привлекла хорошенькая секретарша. Он подошел, посмотрел на нее долгим взглядом. Секретарша подняла глаза от клавиатуры компьютера.
- Ты меня знаешь, девочка?
- Не-ет...
- Вот и я тебя не знаю... Жаль, теперь уже не выйдет - планида не та. Меня зовут Санденс Бутч. Мне с боссом твоим погутарить нужно. И приготовь нам чай с лимоном. Мне - без сахара.
Дружок Алины оказался весьма солиден и вальяжен.
- Здравствуй, Бобик!
- Меня зовут Борис.
- Какое красивое имя! - Бутч сладко улыбнулся. - Но я все-таки буду звать тебя Бобик. Я - Санденс Бутч. Вот и познакомились. Прогуливался, знаешь ли, и решил зайти. Увидеть, так сказать, собственными глазами. Ты, Бобик, мне вот что скажи... Друзья у тебя есть?
Взмокший от ужаса Бобик пролепетал:
- Есть...
- Это хорошо, А ты их любишь? Помогаешь им?
- Когда могу...
- Понятно. А девушку Алину ты знаешь?
- Знаю,
- Да ты не трясись, я, чай, не зверь какой. Ты в глаза смотри хорошая девушка?!
- Да...
- Вот и друг, значит, неплохой?
- Хороший друг.
- А что ж ты с ней так... неетично! Смотри - жил ты с девушкой Алиной. Квартира у нее страшненькая. Работа поганая, заработок мизерный, брат... э-э-э... сомнительный. Ты Коляна помнишь? Так Колян против него - академик. Мать - несчастная женщина... А ты вот так, неетично... Бобик, ты, главное, сознания не теряй. Ты на меня смотри и запоминай - чтоб было что детям рассказать. Если будут у тебя дети. Тебе сколько лет?
- Сорок.
- Зрелый мужик, Коляна вот помнишь, Севу, небось, тоже помнишь? А вот с етикой у тебя слабовато. Короче, есть несколько вариантов. Первый - ты Алину забываешь. Это мой совет, и ты вправе не соглашаться. Но если не сможешь забыть, или она тебя не забудет - женщина ведь существо слабое, то тогда, прости меня, Бобик, - я тебя забуду. Всего один раз, зато навсегда. И - наверняка. Ты посиди, пораскинь мозгами, переключись на секретаршу - она у тебя ничего. И будь здоров, дорогой!
XI
Алина была из тех женщин, которых нужно брать силой. Если бы ей это сказали прямо, она бы возмутилась, но в глубине души Алина считала, что так, и только так, должен вести себя настоящий мужчина. Бутч вполне соответствовал запросам.
Кэссиди не мог вести себя, как Бутч, и это все усложняло. Старая манера поведения ему тоже перестала нравиться. Он вообще никак себя не вел. Все, что он делал, свидетельствовало о том, что он абсолютно не представлял себе, что предпринять. Он засыпал Алису цветами - подарки она отказалась принимать наотрез. Иногда появлялся у нее в гостях, приводя в трепет остальных жильцов дома. Временами они вместе ужинали. Гуляли по вечерам, Кэссиди и это считал величайшим чудом, хотя, конечно, хотелось большего. О большем же можно было только мечтать: Алиса любила своего мужа. Но Кэссиди все же не терял надежды.
Увлеченный собственными переживаниями, Бутч не замечал, что происходит с побратимом, пока в начале мая Штейнбоков не сообщил во время завтрака нечто необычайно важное:
- У меня есть для вас преинтересное известие, господа, - Штейнбоков был похож на циркового факира, - Мы вчера получили секретное письмо из столицы.
- Не хрен им делать, - отозвался Бутч, подцепляя шпротину золотой вилкой. - Чего там еще - небось, хотят закрыть свободную зону?
- Никак нет, о нетерпеливейший, - усмехнулся Димыч. - Не угадали-с. Вторая попытка.
- Собираются повысить налоги и отчисления в казну, - предположил Бутч.
- И это неверно, о восxитительнейший. Попытаетесь еще?
- Не тяни кота за хвост. Ничего дельного они все равно не предложат.
- Это как посмотреть, о предусмотрительнейший! Итак, слабонервных прошу удалиться. Оркестр, дробь: министры внутренних дел, обороны и безопасности предлагают господам Санденсу Бутчу и Киду Кэссиди стать советниками правительства по национальной безопасности в чине генералов армии с неограниченными полномочиями. В случае вашего согласия они готовы немедленно вылететь на переговоры. Инициатива исходит от премьера - "в связи с ухудшением внутреннего и внешнего положения республики".