– Кисонька, успокойся, все хорошо! – заныл этот странный «багаж».
– Я и не нервничаю! – бушевала блондинка. – Дергаться будешь ты!
– Гражданочка! – кашлянул сержант Юрий. – Давайте придем в себя и выясним обстоятельства произошедшего. Вам знакомо лицо, находящееся в багажнике вашего автомобиля?
Красавица хлопнула себя по стройным бедрам.
– Не только лицо, но и всего его как облупленного изучила! Урод!
– Гражданин является вашим родственником? – невозмутимо продолжил Юрий расспросы.
– Что? – взвилась красотка. – Вот этот? Родственник?
– Кисонька, – чуть не зарыдал дядечка, – ну как ты можешь после всего, что между нами было, отрицать нашу близость?
– А что такого было-то? – уперла изящные руки в тонкую талию дамочка. – Да если мне всех своих любовников за братьев считать…
– Котенька! Ты…
– Погодите, гражданин, – сурово прервал нытье седовласого плейдеда сержант Юрий, – давайте разберемся.
– Чего тут разбираться? И еще на глазах у любопытных! – мгновенно откликнулась девица.
– Пройдемте в отделение, – безо всякой агрессии предложил Костя. – Нас позвали, мы долг исполняем.
Неожиданно блондинка рассмеялась.
– Ну почему со мной вечно всякая ерунда случается? – задала она риторический вопрос.
– Не стоит расстраиваться, – ожила я. – Страдаю той же болезнью: если из чьего-нибудь окна выпадет цветочный горшок, он непременно шлепнется к моим ногам.
Красотка хмыкнула и совершенно беззлобно ответила:
– Нет, между нами большая разница. Мне тот горшок угодит точно по макушке и расколется, а идиотка, которая его уронила, потребует нехилую компенсацию за ущерб и моральные страдания. Ну хватит, с ерундой пора заканчивать! Ни в какое отделение, естественно, я не потащусь, силой вести прав не имеете, попытаетесь заломить руки – вызову адвоката, тогда вам мало не покажется. Ладно, садитесь в машину, там и поговорим. Эй, Шмелев, выкарабкивайся, да поживей!
Дядька, кряхтя, начал вылезать наружу. Костя занырнул в салон лимузина.
– Ух ты! – раздался оттуда его восхищенный голос. – Юрк, глянь, тут и телик есть, и даже дивидюшник!
– Пусть Романова через «о» тоже с нами остается, – потребовал Юрий. – Она свидетель.
– Ладно, – пожала плечами красотка и села на водительское место.
– Гражданка Романова через «о», проследуйте в автомобиль! – не замедлил приказать сержант.
Я рассердилась.
– Глупая шутка по поводу фамилии вовсе не кажется мне смешной. Кстати, мой ближайший приятель Владимир Костин ваш коллега, он майор, и я великолепно знаю: протокол – это официальный документ, фамилия свидетеля в нем должна указываться правильно. Вы написали мою фамилию с ошибкой, я ее исправила, но это не повод для хаханек.
– Че сделал-то? – искренне изумился Юрий.
– Не понимаете?
– Не-а!
– Хватит обращаться ко мне Романова через «о»! Да, через «о», а не через «а», как вы написали! Вообще говоря, впервые встретила человека, который ухитрился сделать ошибку в такой простой фамилии.
– Никак не соображу, че плохо-то? Отчество вот записать не успел…
– Андреевна! – рявкнула я.
– Гражданка Романова через «о» Андреевна, сядьте, пожалуйста, в машину, – без тени улыбки заявил сержант.
Вот тут я обозлилась до крайней степени.
– Издеваетесь?
– Ну че опять?
– Как меня назвали?
– Гражданка Романова.
– А дальше?
– Через «о» Андреевна, – голосом малыша-первоклассника продолжил Юрий. – А как вас величать? Сами так представились. Во, посмотрите, я аккуратно записываю!
Перед моим лицом появился слегка помятый бланк. Я глянула на бумажку и стала читать текст: «Фамилия – Раманова. Имя – Черезо…»
К горлу подобрался смех.
– Меня зовут Евлампия.
– Как? – вытаращил глаза Юрий.
– Романова – через «о», а не через «а», – Евлампия Андреевна.
Сержант поморгал, потом с легким беспокойством поинтересовался:
– Че? Мусульманка?
– Кто? Я? – изумилась я вопросу.
– Ну да.
– Нет, православная. А, кстати, какое вам дело до моего вероисповедания? Неужели подобный вопрос теперь есть в бланке?
– Имя больно странное, – признался Юрий. – Заковыристое, какое у русских не встречается. Надо же, Черезо Аничереза Евл…ва…м… И не выговорить!
– Долго вас ждать? – высунулась из окна блондинка.
Я выхватила у сержанта бланк.
– Дайте мне ручку и планшетку.
– Пожалуйста, – протянул требуемое дурачок. – Эй, вы че пишете? Это же документ!
– Всего-навсего исправляю глупость, – прошипела я. – Фамилия: Романова, далее – Евлампия Андреевна.
– Таких имен не бывает, – отрезал Юрий.
У меня зачесались руки. Нет, посмотрите на него! Значит, Черезо Аничереза нормально, а Евлампия – бред?
– Мне некогда! – заорала скандалистка.
Я молча полезла в иномарку. Какой смысл спорить с кретином? Он никогда не поумнеет! Объяснять ему что-то – только настроение портить.
Но уже через мгновение от неприятных мыслей не осталось и следа, потому что владелица пафосного автомобиля принялась излагать свою историю.
Незнакомку звали Ирина Шульгина. Работает она управляющей магазина «Лам» (не путать с его хозяйкой!). Ирочка – подневольная служащая, хоть и получает более чем хорошую зарплату. Шульгина свободная женщина, замуж не собирается, рожать младенцев не хочет, поэтому живет в свое удовольствие, меняя кавалеров. Полгода назад красотка познакомилась с Александром Георгиевичем Шмелевым, преподавателем некоего института. Какой предмет он вдалбливал в головы студентов, Иру совершенно не волновало, ее привлекла импозантная внешность дядьки: галстук-бабочка и милая, чуть растерянная улыбка.
Если Ирочке приходит в голову идея покорить мужчину, то любой представитель сильного пола падает к ее ножкам незамедлительно. Александр Георгиевич не стал исключением. Вспыхнул бурный роман, и очень скоро Шульгина испытала глубочайшее разочарование. Александр Георгиевич оказался зануден до зубовного скрежета, чувством юмора не обладал, получал копейки, корчил из себя гения, требовал гипертрофированного уважения, а в кровати почти постоянно терпел фиаско. Ира вознамерилась бросить кавалера, но не тут-то было. Шмелев вообразил, что красивая, обеспеченная женщина, постоянная участница всех тусовок, героиня светской хроники и любимица папарацци – отличная кандидатура на роль жены.
– Нам следует оформить отношения, – зудел Александр, – стать супругами.
– Зачем? – удивилась Ира.
– Будем жить вместе! – алчно воскликнул Шмелев. – В твоей квартире, она больше. Станем ездить на дачу…
– На МОЮ? – прищурилась Ира. – У тебя-то фазенды вроде нет. Причем раскатывать станем, как я понимаю, на МОЕМ авто, а хозяйство вести на МОИ бабки?
Александр живо прикусил язык и изменил тактику. Теперь он почти ежеминутно ныл:
– Дорогая, обожаю тебя, свет очей моих…
И так далее.
Большинство девушек с восторгом выслушивают подобные «псалмы», но Ирочка, несмотря на белокурые волосы (некоторые утверждают, что блондинки глупы), похожа на птицу Говоруна, то есть обладает умом и сообразительностью, поэтому сладкие речи импозантного внешне любовника она пропускала мимо ушей. Более того, манера Шмелева распускать розовые слюни страшно ее бесила, особенно когда «милый друг» звонил во время работы. Скажем, у Иры серьезный разговор с клиентом или байером,[1] а тут поет ее мобильный, и из трубки доносится сюсюканье:
– Кисонька, обожаю тебя! Скажи скорей своему котику, как любишь его!
Кроме как на липкие речи, Шмелев больше ни на что не был способен. Впрочем, и раньше, в период яркого романа, цветов, конфет и драгоценностей он «обожаемой кисоньке» не дарил, в ресторане Ира платила за двоих, и билеты в кино тоже приобретала сама.
1
Байер – человек, в обязанности которого входит закупать коллекции для продажи в магазинах. От таланта байера напрямую зависит выручка бутика. – Прим. авт.