— Тут твой инженер даже разбираться не захотел с проблемой, говорит, что все так и должно быть и что на полигоне все будет работать правильно.
— Кто, этот? — ответил Сергей Павлович. — Если он сказал, что все правильно, то значит все и на самом деле правильно. Отправляй установку на полигон.
— А не соплив ли твой инженер? Сколько он у тебя работает-то?
— Два года. Насчет соплей — я ему в нос не заглядывал. А вот циклограмму старта он придумал, и все расчеты по ней лично провел. Келдыш сказал, что этот парень не ошибается, так что… отправляй, под мою ответственность отправляй!
И теперь в заснеженной степи стояла первая огромная конструкция, готовая к тому, чтобы выпустить могучую ракету…
А ракета в этой степи появилась гораздо позже. То есть не так уж и «гораздо»: первую(а заодно и вторую) в Тюратам привезли в конце февраля. А двадцатого марта ракета унеслась вдаль. Не в очень большую даль, километров на семь унеслась — но все обрадовались уже тому, что она старт не разнесла, и спустя три недели утром двенадцатого апреля вторая ракета полетела уже «куда сказано» — то есть на Камчатку, на полигон Кура.
Лаврентий Павлович на заседании, на котором шло обсуждение результата пуска, высказался просто:
— Ну, одно то, что ракета долетела до Камчатки, уже радует. А то, что она до цели не долетела километров на пятьдесят, радует уже не очень.
— Мы сейчас пока не можем назвать точную причину такого промаха. Мстислав Всеволодович говорит, что возможно, что мы не учли влияние верхних слове атмосферы — просто потому что мы про эти верхние слои ничего не знаем. А возможно — тут Сергей Павлович «голову в песок» прятать не стал, — потому что система управления не смогла ракету правильно навести. Но чтобы точно выяснить причину, нам необходимо найти боеголовку с регистрирующей аппаратурой, и когда мы ее разыщем, то будем точно знать причину промаха.
— Там ее искать… сколько же времени это займет? Мы же даже куда она упала смогли определить с точностью километров десять. А до этого, как я понимаю, продолжать испытания смысла особого нет.
— Нет, — подтвердил товарищ Келдыш. — Но мы знаем, что ракета летает, и летает устойчиво, а у нас их уже пять в запасе имеется. Я думаю… так как американцы вот уже второй год обещают запустить искусственный спутник земли, то мы можем — пока боеголовку ищем — попробовать самим спутник запустить.
— И что в качестве спутника запускать будем? Бетонный блок или сразу бомбу… обычную бомбу?
— Ну, постановление о запуске такого спутника было еще прошлым летом подписано, так что спутник готовый у нас имеется. А будет решение о том, что одну, может быть две ракеты товарища Королева мы модем для такого запуска использовать… В любом случае это будут пуски испытательные, надежность конструкции ракеты ведь не особенно важно какими пусками проверять…
— Я — за спутник, — высказался сидящий до этого молча Митрофан Иванович Неделин. — Нам в любом случае необходимо провести эти пять пусков для определения надежности носителя, а запускать болванку на Куру или спутник на орбиту — нам, откровенно говоря, безразлично. Пока безразлично.
— Ну что же… я гляжу, все хотят спутник запустить, и я возражать не стану. Когда вы сможете подготовить такой пуск? Привезти на полигон этот спутник, на ракету его установить, что там еще надо?
— Надо просто поменять на ракете программирующий вал, — тихо сказал Борис Ефимович Черток, — он у нас уже здесь, на полигоне. Три вала здесь, а вот спутник пока лишь один.
— Думаю, — стараясь изобразить спокойный голос, сообщил Сергей Павлович, — что пуск мы сможем подготовить недели за три. Потому что в любом случае нужно будет еще раз проверить все системы ракеты…
— Готовьте пуск. Горячку пороть не следует, но и время тянуть мы не будем. Сейчас ситуация в мире такая, что намекнуть заокеанским товарищам, что мы их гарантированно достанем, будет крайне полезно.
Никто горячку пороть, естественно, не стал, и время тянуть тоже никто не стал. Так что во вторник тридцатого апреля (как сообщалось в газетах, «к Первомаю») ракета Королева с индексом Р-7 доставила на орбиту первый искусственный спутник Земли. Спутник, давший понять «заокеанским товарищам», что они Стране Советов в случае чего таковыми пробудут крайне недолго. А с нетоварищами у советских людей разговор будет крайне недолгим, где-то в районе получаса…
Глава 23
В мае пятьдесят седьмого заработали два новых железнодорожных сооружения. На Сахалин прошел первый товарный поезд через тоннель, а в Норильск доехал поезд из Воркуты, по пути пройдя по мосту Лабытнанги-Салехард. А вообще к лету на железных дорогах только крупных мостов было построено почти два десятка, а небольшие вообще никто не считал.