Осталась Люся с восемнадцатилетней дочкой Мариной вдвоем, а та не на шутку увлеклась игрой в автоматах, казино и деньги на игру добывала по-всякому, ничто ее не останавливало.
Такая вот новая болезнь, примета нынешнего времени: игромания, то есть непреодолимая страсть к азартным играм, тяжелая патология, сродни наркомании. Врачи плохо ее знали, раньше о ней почти ничего не слышали и лечить ее толком не умели.
В настоящий момент Марина была беременна, сама не зная от кого, и срок беременности был уже слишком большой — аборт делать было поздно: боялась сразу все матери рассказать. Спасти ситуацию теперь могла лишь серьезная справка о необходимости прерывания беременности по медицинским показаниям. К примеру, у девочки тяжелая реактивная депрессия и даже суицидальные намерения, так вот она тяжело все случившееся переживает. Ни о чем Марина на самом деле не переживала, улыбалась во весь рот, в руках держала какой-то журнал мод. Как будто все происходящее вообще ее не касалось.
Люся плакала, умоляла помочь им. Ну что было делать, как не помочь? Люся столько уже пережила, да она просто скатится в депрессию, из которой вытащить ее будет немыслимо сложно. Так уже было у нее после смерти мужа.
Елена Сергеевна справку на специальном бланке оформила, у главного подписала, объяснив все, как есть, круглую печать поставила у главной медсестры. Все сделала грамотно и в истории болезни все правильно записала, чтобы никто придраться в случае чего не смог. Люся опять плакала, теперь уже от радости, пыталась ей коробку конфет вручить. Елена Сергеевна отказалась, им самим еще эта коробка пригодится. Ушли довольные. Знакомый гинеколог у Люси был. Да еще и успокаивающие ей выписала. Ровно через год выдала Люся свою дочку за горячего финского парня и тот увез ее на далекий финский хутор. Там уж ей было не до игровых автоматов.
И так все продолжалось до конца рабочего дня, пришлось даже задержаться на час. Елена Сергеевна, убирая рецепты в сейф, с удивлением заметила, как похудела пачка сильнодействующих, и еще она почувствовала, что руки у нее дрожат и щеки горят. Совсем как раньше после приема в диспансере. Давление измерять не стала, боялась. Просто надо было немного пешком пройтись, успокоиться. А завтра предстоит такой же рабочий день. Может быть, более тяжелый, но уж точно — не более легкий.
Часть 2
До и после приема
Ночью выпал первый снег и из окна все вокруг выглядело ослепительно-белым, чистым, праздничным. Хотелось скорее выйти из дома и вдохнуть свежий морозный воздух.
Елена Сергеевна отправилась на работу пешком. Она любила эту пешую прогулку длиною в час, когда можно было спокойно подумать и о вчерашнем дне, и о том, что предстояло сделать в дни ближайшие.
А в ближайшие дни предстояло ей лететь в Тольятти, а оттуда уже на машине ехать в Самару. Раньше нечастые полеты были настоящим праздником, началом отпуска, отдыха где-нибудь у моря. Теперь же она стала бояться самолетов. Особенно после недавней командировки в Архангельск. Летела местной авиалинией на маленьком «Боинге», который, похоже, прожил не одну жизнь в разных странах и на разных континентах: он был каким-то обшарпанным, во время полета издавал странные надрывные звуки, будто страдал старческой астмой и никак не мог продышаться. Ремни безопасности не застегивались, столик висел на одном шарнире, а само кресло никак не могло принять вертикальное положение, как требовали бортпроводницы. Так она и летела всю дорогу полулежа, а когда самолет, резко подпрыгнув, наконец приземлился, Елена Сергеевна мысленно поблагодарила Бога за то, что в один конец дорога была преодолена.
Теперь лететь ей предстояло на очередную региональную конференцию психиатров и неврологов с лекцией по антидепрессантам, а по сути, с целью внедрения на российский фармацевтический рынок очередного импортного препарата, производимого во Франции. Фирма-производитель и поставщик этого антидепрессанта в Россию, наскоро проведя клинические испытания и регистрацию, теперь продвигала его самым настойчивым, едва ли не агрессивным способом. Все необходимые инстанции, начиная с Фармкомитета и заканчивая скромными медицинскими представителями в Москве и регионах, были ублажены и простимулированы, естественно, каждый на соответствующем уровне. Теперь оставалось только донести до практических врачей, которым предстояло назначать именно этот препарат и никакой иной, утверждая, что он самый эффективный, самый безопасный, что принадлежит он к препаратам новейшего поколения и ни один его конкурент ему и в подметки не годится.