Знание былин перенял от отца И. Е. Чупрова, известного по сборнику «Былины Севера», т. I (Астахова, 1938, стр. 375—383). Былевой репертуар отца и сына имеет различие: М. И. Чупров исполнил былину о Садко, которую отец, ссылаясь на забывчивость, отказался в свое время спеть собирателям; в отличие от отца М. И. Чупрову свойственна манера придавать повествованию шутливый тон. Былины «Илья Муромец и разбойник», «Сорок калик» (начало) в основном текстуально совпадают с записанными от отца (Астахова, 1938, №№ 59, 62).
Характеристика сказителя И. Е. Чупрова у А. М. Астаховой вполне может быть отнесена к былинам его сына: «Былины Ивана Емельяновича очень характерны для современного состояния печорской традиции; в них еще более усилена вообще свойственная Печоре тенденция к крестьянскому обыденно-житейскому колориту, к сокращению и упрощению повествования» (Астахова, 1938, стр. 375).
29
ПРО СТАРО́ГО КАЗАКА [ИЛЬЯ МУРОМЕЦ И СТАНИЧНИКИ]
Как да ездил старо́й да по чисту́ полю́,
По тому ли раздолью, по широкому,
Да стрелял он гусей да белых ле́бедей,
Побивал да он малых утёнышок.
5 Наезжают на старо́го всё стани́чники,
Как хотят да старика побить-ограбити
И с конем и с животом разлучить хотят.
Говорит тут старо́й да во перво́й нако́н:
«Ой еси, ребята вы стани́чники,
10 Вы собаки-подоро́жники!
Уж вам бить-то меня да вовсе не за что,
Вам взять-то у меня теперь нечего:
Как дело-то у меня-то здесь зае́зжее,
Хлебы-то у меня заво́зные,
15 Золотой у меня казны́ с собой не́ взято,
Только есть у меня худа́ гу́нишка,
Ху́да гу́нишка да лисья шу́бенка,
А немножечко сто́ит она — восемьсот рублей».
Как тому ли станичники не веруют,
20 Всё поблизёшеньки к старо́му подвигаются,
Хотят старика да бить-ограбити,
С конем, животом разлучить хотят.
Говорил тут старо́й во второй нако́н:
«Ой еси, ребята вы станичники,
25 Вековые вы собаки-подорожники!
Уж вам бить-то меня да вовсе не за что,
Уж вам взять-то у меня нечего:
Уж дело-то у меня-то заезжее,
Хлебы-то у меня все заво́зные,
30 Золотой казны́ с собой не́ взято».
Тому ли станичники не веруют,
Поблизёшенько к старо́му да подвигаются,
А хотят ли старика бить-ограбити,
С конем, животом разлучить хотят.
35 Говорил старо́й да в третё́й нако́н:
«Ой еси, ребята да вы станичники,
Вековые вы собаки-подоро́жники!
Уж вам бить-то меня да вовсе не за что,
А взять-то у меня теперь нечего:
40 Дело-то у меня всё заезжее,
Уж как хле́бы-ти да у меня все завозные,
Золотой у меня казны́ с собой не́ взято».
Тому ли станичники не веруют,
Поблизёшенько к старо́му да подвигаются,
45 Как хотят ли старика да бить-ограбити,
С конем и с животом разлучить хотят.
Берет тут старо́й да как туго́й лучок,
Натягиват тетивочку шелко́вую
И накладыват стрелочку калё́ную.
50 Стрели́л старо́й да всё в сы́рой дуб,
Он разбил, растрепал его в ме́лки дре́безги
Тогда ль станичники приумолкнули,
Приумолкнули они и приужа́хнулись,
Посмотрели они да промежду́ собой,
55 Промежду́ собой много мёртвых есть.
Во славном во городе во Киеве,
Уж как жили на заставе бога́тыри.
Атаманом-то был Илья Муромец,
Полу́таманом Самсон да Колыба́нович,
5 Алеша Поповиц жил во пи́сарях,
Добрыня Никитич жил по по́варах,
А Мишка Торопанец чашки, ложки мыл,
Чашки, ложки он мыл, да повареночки.
Как во славном-то было да Ново-городе,
Собиралося народу да много-множество,
Собиралися купцы-гости торговые,
Собиралися попы-отцы духовные.
5 Они пели заутреню успенскую
И читали обедню воскресенскую.
Отходила заутреня успенская,
Отходила обедня воскресенская,
Выходили народ да все на улицу.
10 Уж как был тут Садо́к купец богатой,
Говорил тут Садок да таковы́ речи́:
«Я в Нове́-граде товары да все повыкуплю
И тридцать кораблей червлённых да я повы́гружу,
И на матушку на Волхов их повы́вожу».
15 Говорил-ле тут поп-отец духовный:
«Уж я бьюсь с тобой о велик заклад,
Как не о ста рублях да не о тысяче,
Уж я бьюсь да о своей о буйной голову,
Те в Нове́-граде товары-то все не выкупить,
20 Тридцать кораблей червлённых те не выгрузить
И на матушку на Волхов их не выводить».
Тут они бились с попом да о вели́к заклад,
Как не о ста рублях да не о тысяче,
Они билися о своих да буйных го́ловах.