*Уж как ездил Добрыня да по чисту́ полю́,
Он завидел, Добрыня, да там шатер стоит,
Уж как русски-те шатры были белобархатны,
А как тот-то-де шатер дак чернабархатнай.
5 Как поехал Добрыня да ко черну́ шатру,
Он ведь ставил коня да к дубову́ столбу,
Он ведь вяжет коня да к золоту, кольцу.
Он заходит, Добрыня, да во черна́ей шатер.*
Тут стоит нынь бочка да с зелены́м вином.
10 Он напилсе, наелсе, да стал пьянёшенек,
Пьянёшенек стал да веселёшенек.
Он ведь стал по шатру нынче похаживать,
Он стал шатер нонь подергивать.
Уж как вырвал шатер на мелки дребезги,
15 Уж как сам тут упал на мать сыру землю,
Он засыпа́л честны́м богатырским сном...
——
В 1955 г. это был глубокий старик (84 года), болезненный и слабый. Постоянный житель Усть-Цильмы. Грамотный.
Былины Т. С. Дуркин знал с десятилетнего возраста. Первым учителем-сказителем у него был дядя по матери, Семен Васильевич Дуркин, живший в дер. Кемгорт Усть-Цилемского района. Позднее молодой Т. С. Дуркин пел былины на промысле со стариками, в частности с мастером-былинщиком по имени Анхен Стариковых.
Прежде знал значительно больше былин. В 1955 г. многое уже забыл и от дряхлости и слабости легких спеть не мог. Знал прежде и песни, но давно, по его словам, забыл.
Записанные от него былины «Про Сокольника» и «Про Добрыню» Т. С. Дуркин пробовал на голос, затем, спев несколько стихов, начинал снова и доводил до конца. Также и перед прозаическим своим пересказом былины об Ильи Муромце он спел несколько начальных стихов, очевидно, с целью вспомнить содержание.
Тексты, записанные от Т. С. Дуркина, с одной стороны, содержат некоторые следы забывания сюжетов, с другой — свидетельствуют о том, что Тимофей Семенович в прошлом был несомненно незаурядным исполнителем былин. До сих пор в его небольшом сейчас репертуаре сохранился очень хороший, полный и выразительный вариант былины «Илья и сын».
Недалёко от города от Киева,
Недалёко ли во чисто́м поле за двенадцать верст,
Тут стояла застава богатырская,
Тут стояло тут тридцать уда́лых добрых молодцев,
5 Тут стояло тридцать могучих бога́тырей.
Уж на́больший их был да право стар казак,
Стар казак Илья Муромец.
Выезжал Сокольник во чисто́ полё́,
Ездит на полях у города у Киева,
10 Не приворотил к заставе богатырскоей,
Не спросилсе славныих бога́тырей.
Ездил Сокольник по чисту́ полю́,
Своима утехами забавляетсе:
Подкидыват свою палицу буё́вую,
15 Палица была девяносто пудов,
На полёте-то палочку подхватыват,
На землю ей не ураниват;
Из туга лука стрелочку постреливат,
На землю ее не ураниват,
20 На полете стрелочку подхватыват.
По праву́ руку́ бегат черной медведь,
По леву́ руку́ бегат серой волк,
На право́м плече сидит млад ясё́н соко́л,
На лево́м плече — млад сиз орел,
25 На головушке сидит черной кречеток заморской.
Вставал Илеюшко по утру по раннему,
Вот он брал трубочку подзорную,
Выходил он в одну улочку,
Заходил на заставу богатырскую,
30 Смотрел Илья да на все стороны.
Смотрел в сторонку подшело́нную —
Стоят леса темные, дремучие;
Смотрел в сторонку подзападную —
Под западной сторонушкой грязи черные, болота зыбучие;
35 Смотрел в сторонушку подглубничную —
Под глубничной сторонкой снежны горы непроходимые;
Смотрел в сторонку подсеверную —
Под северной сторонушкой стоят сини́ моря Вохлынские,
Стоят сини́ моря Вохлынские, Ледовитой океан.
40 Смотрел в сторонку подполу́ночну —
Тут стоят ледяны горы непроходимые;
Смотрел в сторонку подвосточную —
Под восточной сторонкой стоят горы превысокие,
Стоят горы превысокие, места претемные;
45 Смотрел в сторонку подобе́дничную —
В подобе́дничной сторонке стоят поля зеленые;
Смотрел в сторону теплую подле́тную —
В подле́тной сторонке стоит славной Киев-град,
По чистым полям ездит Издо́лище поганое.
50 Тогда стар казак зашел да на заставу богатырскую,
Разбудил всех мо́лодцов-бога́тырей:
«Проспали мы Издолище поганое —
Ездит по чистым полям по киевским».
Сказал стар казак Илья Муромец:
55 «Надо ехати проведати.
Снарядить Алешеньку Поповича!»