Выбрать главу
Старики тут вместе соходилися, Они думали думу единую, Выводили тут удала добра молодца Из того погреба глубокого И сымали железа с резвых ног, Развязали чембуры шелковые, Приводили ему добра коня, А и отдали палицу тяжкую, А медну литу в триста пуд И его платьице царское, цветное. Наряжался он младой Костентинушка Саулович В тое свое платье царское, цветное; Подошел Костентинушка Саулович Ко царю Саулу Леванидовичу, Стал свою родину рассказывати. А и царь Саул спохватается, А и берет его за руку за правую, И целует его во уста сахарные: «Здравствуй, мое чадо милое, Младой Костентинушка Саулович!» А и втапоры царь Саул Леванидович Спрашивает мужиков-угличей: «Есть ли у вас мастер заплечный с подмастерьями?» И тут скоро таковых сыскали И ко царю привели. Царь Саул Леванидович Приказал казнить и вешати, Которые мужики были главные во Угличе.
Садилися тут на своих добрых коней, Поехали во свое царство в Алыберское. И будет он, царь Саул Леванидович, Во своем царстве в Алыберском, со своим сыном Младым Костентинушкой Сауловичем, И съехались со царицею, обрадовалися. Не пиво у царя варить, не вино курить, — Пир пошел на радостях! А и пили да ели, потешалися. А и день к вечеру вечеряется, Красное солнце закатается, — И гости от царя разъехалися.
Тем старина и кончилася.

СУХМАНТИЙ ОДИХМАНТЬЕВИЧ[70]

У ласкова у князя у Владимира Было пированьице, почестен пир На многих князей, на бояр, На русских могучих богатырей И на всю поленицу удалую. Красное солнышко на вечере, Почестный пир идет навеселе. Все на пиру пьяны-веселы, Все на пиру порасхвастались: Глупый хвастает молодой женой, Безумный хвастает золотой казной, А умный хвастает старый матерью, Сильный хвастает своей силою, Силою, ухваткой богатырскою. За тем за столом за дубовыим Сидит богатырь Сухмантий Одихмантьевич, Ничем-то он, молодец, не хвастает. Солнышко Владимир стольнокиевский По гридне столовой похаживает, Желтыми кудерками потряхивает, Сам говорит таковы слова: «Ай же ты, Сухмантий Одихмантьевич! Что же ты ничем не хвастаешь, Не ешь, не пьешь и не кушаешь, Белой лебеди не рушаешь? Али чара тебе шла не рядо́бная, Или место было не по отчине, Али пьяница надсмеялся над тобой?» Воспроговорит Сухман Одихмантьевич: «Солнышко Владимир стольнокиевский! Чара-то мне шла рядобная, А и место было по отчине, Да и пьяница не надсмеялся мне. Похвастать — не похвастать добру молодцу: Привезу тебе лебедь белую, Белу лебедь живьем в руках, Не ранену лебедку, не кровавлену».
Тогда Сухмантий Одихмантьевич Скоро встает на резвы ноги, Приходит из гридни из столовыя Во тую конюшенку стоялую, Седлает он своего добра коня, Взимает палицу воинскую, Взимает для пути, для дороженьки Одно свое ножище-кинжалище, Садился Сухмантий на добра коня, Уезжал Сухмантий ко синю́ морю, Ко той ко тихой ко за́води. Как приехал ко первой ко тихой ко за́води — Не плавают ни гуси, ни лебеди, Ни серые малые утеныши. Ехал он ко другой ко тихой ко заводи — У той ли у тихой у заводи Не плавают ни гуси, ни лебеди, Ни серые малые утеныши. Тут-то Сухмантий пораздумался: «Как поехать мне ко славному городу ко Киеву, Ко ласкову ко князю ко Владимиру? Поехать мне — живу не бывать; А поеду я ко матушке Непре-реке!»
Приезжает ко матушке Непре-реке: Матушка Непра-река течет не по-старому, Не по-старому течет, не по-прежнему, А вода с песком помутилася. Стал Сухмантьюшка выспрашивати: «Что же ты, матушка Непра-река, Что же ты течешь не по-старому, Не по-старому течешь, не по-прежнему, А вода с песком помутилася?» Испроговорит матушка Непра-река: «Как же мне течи было по-старому, По-старому течи, по-прежнему, Как за мной, за матушкой Непрой-рекой, Стоит сила татарская неверная, Сорок тысячей татаровей поганыих? Мостят они мосты калиновы; Днем мостят, а ночью я повырою — Из сил матушка Непра-река повыбилась».
вернуться

70

40. Сухмантий Одихмантьевич. Рыбников, II, № 148. Записано от Шальского лодочника (имя неизвестно) на Пудожье.

В былине изображаются воинские подвиги, но основной конфликт приобретает социально-нравственный аспект. Князь Владимир не верит богатырю, подвергает его заточению. Одерживая нравственную победу, богатырь погибает.

Имя Сухмантий восходит к тюркскому су-хан — князь реки, что может быть связано с финалом былины: от крови богатыря начинает течь Сухман-река. Отчество Одихмантьевич тоже тюркское. В былине нашли отражение явления XII в., когда русские князья привлекали для обороны южных рубежей от половцев воинов из тюркских племен (торков, берендеев, черных клобуков). Судьба Сухмантия напоминает судьбу торческого князя Кунтудвея: он, будучи на службе у русских князей (последняя четверь XII в.), одерживает ряд побед над половцами (стремящимися перерезать Днепровский путь), но по наговору подвергается опале, затем, отпущенный, воевал некоторое время на стороне половцев.