Работали все. С раннего утра и до темноты. Помогали студенты, красноармейцы, рабочие столичных театров. Но с каждым днем их становилось все меньше и меньше - одни уходили на фронт, другие эвакуировались из Москвы.
Куда эвакуировался музей? Никто этого не знал.
На станцию Москва-Товарная ящики отвозили на военных автомашинах под охраной красноармейцев. Они же грузили их в вагоны.
- Когда ушел наш состав из Москвы? - Михаил Александрович задумался. - Должен был 15 июля. Говорите, так и в документах написано? Но, помню, мы стояли дня три. И домой забежать за необходимыми вещами нельзя было - отправления ожидали с часу на час. Выехали, по-моему, числа 17-го или 18-го. С твердой уверенностью, что покидаем Москву на три-четыре месяца. Они-то вон обернулись несколькими годами!…
В специальном музейном эшелоне находились экспонаты не только Музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, но и Государственной Третьяковской галереи, Музея искусств народов Востока, других московских художественных хранилищ, частных коллекций (например, собрание картин балерины Е. В. Гельцер), а также Государственная коллекция редких музыкальных инструментов. Через несколько часов после ухода поезда на станцию налетели фашистские самолеты и подвергли ее сильной бомбардировке. Эти несколько часов, вероятно, и спасли эшелон от разгрома. Трудно себе представить, какой невосполнимый урон понесла бы отечественная и мировая культура!…
Было отправлено 460 ящиков, в которых находилось 101824 экспоната, из них 76 593 гравюры и рисунка, 129 скульптур, 681 картина, 126 редких книг, 1216 папок архива. В далекое и, как мы видим, небезопасное путешествие отбыли Фаюмские портреты, полотна Рембрандта, Гвидо Рени, Строцци, Боттичелли, Веронезе, Му-рильо, Пуссена, Давида, Делакруа, Ватто, Коро, Курбс и других знаменитых мастеров, которыми мы ныне восхищаемся, не представляя непростую их военную судьбу. Подавляющее число картин никогда за свою долгую жизнь не перевозились так далеко и при столь чрезвычайных обстоятельствах.
Начальником эшелона был назначен директор Третьяковской галереи Александр Иванович Замошкип. За ценности Музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина отвечали и. о. главного хранителя Петр Иванович Ломакин и реставратор Михаил Александрович Александровский. На их попечении оказались и картины музея-усадьбы «Архангельское».
Сотрудники музеев со своими семьями разместились в товарном вагоне, оборудованном двойными нарами. Больше в нем не было никаких удобств. Некоторые ил отъезжающих не успели взять теплую одежду и продукты питания.
Уже в пути Замошкин согласно специальному предписанию вскрыл «совершенно секретный конверт» и узнал из него, что конечным пунктом эшелона является Новосибирск. Ехали десять дней. Столица Сибири встретила сильным, прямо-таки тропическим, ливнем. Насквозь промокшие люди всячески старались защитить от водяных потоков ящики с картинами. Их закрывали всем, чем только можно, даже собственными плащами, пока перевозили с товарной станции до нового здания оперного театра, где экспонатам предстояло провести несколько лет.
Здание Новосибирского оперного театра было не совсем достроено, но помещений в нем оказалось много, места хватило для московских и других эвакуированных музеев. Тяжелые ящики Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина и Государственной Третьяковской галереи разместили на втором этаже. На них уложили более легкие ящики, в основном с графикой и книгами. Меж ними оставили проходы, по которым ходили дежурные. Круглосуточное дежурство было организовано сразу же. Вдвоем по восемь часов.
Через несколько дней после приезда случилось ЧП. Однажды дежурные увидели возле ящиков небольшой натек воды. Все всполошились. Поскольку ящики вскрывать категорически запрещалось, то Замошкин телеграм-. мой немедленно оповестил о случившемся Москву. Ему разрешили осмотреть содержимое «сомнительных» мест. Однако ничего страшного не произошло. Просто некоторые живописные полотна чуть отпотели в наглухо закрытых ящиках, а в отдельные ящики все же попали капли дождя. Картины извлекли из ящиков, просушили, затем вновь упаковали.
Происшествие дало возможность обследовать вывезенные экспонаты, особенно живописные холсты и графику, и отметить с удовлетворением, что упаковали их в Москве добросовестно.