С трудом сохраняя спокойствие, Харальд возвратился в замок. Голова последнего Магнуссона, установленная на тумбе в углу, казалось, презрительно ухмылялась, глядя на Модброка, который метался по комнате. Наконец, он заставил себя успокоиться. Вцепившись в густую бороду, будто пытаясь выдернуть все волоски до последнего, Модброк уставился в окно и начал размышлять:
«Итак, первое: остатки клана Медведей исчезли вместе с замком в неизвестном направлении. Предположительно, они отправились к русским или к финнам. Второе: в то же время неизвестные захватили родовое хранилище и убили всех наших, живущих на острове. Причём сделали это так, что соклановцы не успели сбежать. Кто этот новый враг? Неужели русские? Но они же веками сидели в своих берлогах и ни во что не вмешивались. Финны? Эти могли бы. Вот только у них нет сильного клана, способного бросить вызов Волкам».
Мысль о том, что это Медведи ограбили хранилище и ушли в славянские земли, Модброк отбросил как неправдоподобную. Ведь если бы с таким количеством золота остатки побеждённого клана появились где-нибудь в Никеле или в столичном Мурманске, местные волшебники сразу отобрали бы у Медведей всё ценное, вплоть до драных шкур. Информация о таком подарке от маленьких соседей уже бы гуляла по всей северной части этой чрезмерно опасной и большой страны. Но у славян было подозрительно тихо.
Модброк раздавил на оконном стекле муху и брезгливо вытер палец о штаны
«Если найти пропажу не удастся, то остаётся только собрать тинг, и пусть мне поможет Один. Медведи появятся независимо от того, где они сейчас прячутся, магия предков заставит их вылезти из берлоги. Я сообщу Свардхисону о смерти Магнуссона, и легилименты проверят его реакцию. Возможно, это Медведи виноваты в краже. Если окажется, что кто-то из Сов или Барсов замешан в этом, я не остановлюсь, пока полностью не уничтожу их и не верну золото».
***
Гриндевальд скучал. Он лежал на койке и смотрел под потолок, где было зарешеченное окошко. Слабый лунный свет проникал в камеру. Раньше, лет тридцать назад, Геллерт ещё жалел, что так и не смог стать анимагом. Превратился бы в маленькую птичку и исчез из Нурменгарда, затерявшись на бескрайних просторах земли. Однако после стольких лет, он почти перестал мечтать.
Целый год Геллерт ежедневно готовил ученика, чувствуя, что ещё немного, и тот выйдет на уровень Великого Волшебника. Как мальчик мог настолько быстро прогрессировать, Гриндевальд понять не смог и принял как данность. Видимо, есть на свете таланты, которым не требуются ритуалы и массовые жертвоприношения. Магия своих любимцев награждает по праву рождения в нужной семье. Конечно, Магнуссон упорен и бесконечно трудолюбив. Он много раз падал, страдал от пыточных проклятий, но находил в себе силы продолжать занятия и никогда не роптал. «Крепкий, как камень, упорный как белый медведь», — хмыкнул про себя Геллерт, вспоминая Бьёрна.
Он передал весь свой опыт ученику. Всё, что знал о магии, жизни и политике, — огромный пласт тайных знаний, которые собирал по всему свету. И вот теперь учёба закончена, Гриндевальд ощущал грусть и опустошение. Была слабая надежда, что однажды Бьёрн отомстит Фламелям за него, но надо сказать, особого желания мальчик не проявил. Оно и понятно, французы не зря столько лет изучают магию, в их загашниках хватит смертельных сюрпризов для любого самонадеянного волшебника.
Возможно, они уже готовы перейти на уровень высших магов, но по какой-то причине боятся сделать последний шаг. Кто знает? А Бьёрн хочет восстановить свой род, оставить после себя продолжение и только потом ввязываться в сомнительные авантюры. Хотя он рассказал малышу о мечте любого волшебника. Стать сильнее — это ли не достойная цель для мага? Бессмертие, возможности, приписываемые богам, гарантированный способ отправиться в путешествие по иным реальностям. Стать высшим — недостижимая мечта. Большинство волшебников даже не думают о таком, для них Великий Маг — это последняя ступень развития волшебника.
Внезапно лунный свет перечеркнула маленькая тень, и в камеру влетело какое-то жужжащее насекомое. Гриндевальд с удивлением наблюдал за больши́м жуком, который целенаправленно спускался по стене. «Как странно, — подумал Геллерт, — откуда ты здесь взялся, маленькое чудо?» Давным-давно при строительстве Нурменгарда в стены была заложена защита от насекомых и других живых существ. Ни одна неразумная тварь не могла проникнуть в крепость. Магия отпугивала всевозможных посетителей, чётко определяя в них отсутствие разума.