Я медленно иду в гостиницу и думаю о том, о чем мне давно хочется написать.
Наверное, любой человек на всю жизнь запоминает день, когда он впервые был полностью ответственным за свое дело. Такой день — шаг вперед, новая ступень, первое самостоятельное преодоление важного рубежа. Опыт, уверенность, спокойствие придут потом. Но как важно, приобретая их, не утратить свежесть и остроту восприятия своей ответственности, которая сопутствует нашим самостоятельным шагам, чтобы спокойствие не превращалось в успокоенность, а уверенность в самоуверенность.
Днем, когда с одним из старожилов мы прошли чуть ли не весь Энск, случайное событие изменило все мои планы и надолго затянуло мое пребывание в этом городе.
Мы проходили мимо приземистого барака. Двери настежь. Окна без стекол. Барак пуст. Он предназначен на слом.
— Здесь недавно помещалась санитарно-эпидемиологическая станция города, — сказал мой провожатый. — Сейчас покажу вам, какой дом для них отгрохали.
И вправду, дом — загляденье! А что, если зайти внутрь? Ведь тут молодые врачи работают. Наверное, хорошо работать в таком новом, светлом доме!
Я вхожу в здание санитарно-эпидемиологической станции, СЭС, представляюсь главному врачу, рассказываю, что меня интересует…
— Есть у нас молодые врачи, — говорит Любовь Ивановна.
— А как они работают, ваши молодые коллеги?
— Они врачи знающие, теоретически подкованы хорошо, только…
Долгая пауза.
— В чем же это «только»…
Снова пауза.
— Характер у них невозможный. Я уже сказала: не перемените характера, придется уйти. Сосновской сказала.
И вдруг тревожно:
— Вы по их письму приехали? Которое они на меня написали?
— Нет. Не по письму. Да какое письмо? О чем?
Я — журналист, и по законам своей профессии не могу не заинтересоваться сутью неожиданного разговора.
Отвечает она не очень охотно:
— В министерство… Нехорошее письмо… Лично против меня. Все они против меня…
— А какие же претензии к вам были в письме?
— Я письма не читала. Только знаю, нехорошее оно.
— Послали они нехорошее письмо, а дальше что?
Еще более неохотно:
— Обследователь приезжал из министерства.
— Приезжал обследователь и не познакомил вас с письмом, которое приехал проверить?
Снова пауза. Очень неловкая.
— По правде говоря, я письмо читала. Но там одни личные счеты.
— Скажите, пожалуйста, а нельзя ли мне поговорить с кем‑нибудь из молодых врачей? Ну, например, с той, у которой самый плохой характер. Сосновская, кажется? Разумеется, при вас.
Врач Сосновская, действительно, очень молода. Лицо замкнутое, угрюмое.
— Как работается молодым врачам на станции?
Сосновская долго молчит. Я‑то, журналист, уеду, а ей оставаться. Потом вскидывает голову и говорит о том, почему она и ее товарищи разочаровались в своей работе, как они себе эту работу представляли и какой она оказалась на деле, почему они написали письмо в министерство и что в письме написано.
— Вопросы в письме вы ставите правильно, — говорит Любовь Ивановна. — Но почему все против меня?
Разговор идет в двух плоскостях. Руководитель говорит о недостатках своих молодых подчиненных — грубость, упрямство; молодой врач — о недостатках в санитарно-эпидемиологической службе города. Первые — причиняют огорчения лично Любови Ивановне, вторые — отражаются на здоровье населения.
Вот так в мои планы ворвалась новая тема. Но, случайно наткнувшись на острый конфликт, журналист не имеет права отмахнуться от него.
А пока мне нужно повидаться с главным врачом детской поликлиники. Как обстоят дела здесь? Уж не слишком ли оптимистична Нина Михайловна?
— Они мне нравятся, наши молодые врачи, — говорит главный врач детской поликлиники. — И трудолюбивы, и теоретически хорошо подготовлены. Их не только учить надо, но к ним стоит и прислушаться. Молодежь приносит с собой новое, свежее, то, что им дали учителя. Практически они еще многого не умеют. Работы у нас для них хватает. Город молодой, детей рождается много, а педиатров мало. Так что за практическими навыками дело не станет. Жизнь заставит. Мы поможем.
Главный врач детской больницы добавляет:
— Добросовестные, скромные, всем интересуются, охотно советуются со старшими…
Итак, в детских лечебных учреждениях Энска не возникло болезненных трений между опытными врачами — руководителями и молодыми — подчиненными.
Спрашиваю моих собеседниц, слышали ли они о том, как складывается работа молодых врачей на санитарно-эпидемиологической станции города.