И твердо решила что не притронется она ни к одному сучку, что топы́рились вокруг, лежали кучами по всей улице нагромождениями, завалами и кучами мусорными из ветвей и сучков.
Но ожили и потянулись к свету слабыми побегами тонких ветвей, те растения, что были посажены перед домом. Женщина смотрела и узнавала их: Калина, черемуха виргинская, красная, роза.
Затеплилась в душе надежда, что не выкорчевали и не вытоптали полезные кустики спецслужащие МЧС, что бегали по всему участку с бензопилами. А только вмяли кустики в землю своими сапожищами и сильно, но не до смерти притоптали.
И, значит, растения нужно было спасать. Тогда - то и впряглась женщина в собирание по всему участку разбросанных сучков и ветвей, в уборку коры из больших куч. Не ради того, чтобы выполнить желание Главного соседа, а из - за ответственности перед упрямыми и живыми растениями…
И чем больше завалов разбирала, тем сильнее удивлялась ежедневному мужскому подвигу полицейских, что прорввались сквозь завалы, пробирались под стволами деревьев, не забоялись убиться током ради заявления от потерпевших от происшествия. А заявление это потом никто не запустил в оперативную разработку, чтобы не дай Бог за халатность и отсутствие санитарной обрезки деревьев никто из административных и городских начальников не пострадал!
Часть сорок вторая. Сергей Иргогович, а Вы использовали все способы? Окончание.
Часть сорок вторая. Сергей Иргогович, а Вы использовали все способы? Окончание.
Наутро я на реку выйду, наутро лето кончится,
И подавать я не должен виду, что умирать не хочется…
Все перекаты, да перекаты. А. Городницкий. Из песни. Вместо эпиграфа.
Небольшая деревенька Акбаш, что в переводе с татарского языка значило Белая Голова, располагалась на границе между Татарстаном и Башкирией. Деревню делила на две неравные части небольшая речушка. И в обычные, сухие и жаркие летние дни, речка, что обходилась без названия, а напоминала своим видом небольшой ручеек, струилась по дну неглубокого овражка, такая мелкая, что перейти речушку в любом месте вброд можно было не замочивши даже щиколоток.
И плоские камни, что обозначали переход через речушку, были выложены только для тех, кто ходил в туфлях и ботинках, а не в сапогах.
Но обе они, и деревня, и речка, были зажаты между невысоких, округлых и таких уютных гор, которые нельзя было не полюбить, потому что горы привлекают и притягивают. Но если в горах шли дожди, то маленькая речка становилась серебристой красавицей вдалеке, едва у горизонта видимом. Речушка медленно, целый день, надувалась блестящим пузырем.
А после обеда вдруг выходила из берегов и неслась вдоль по деревенской улице мутным и яростным потоком. Вода сшибала с ног верховых, вода уносила вслед за собою всадника вместе с лошадью. И волокла несколько верст, захлестывая грязным течением.
Свиньи плавали в загоне. Отец, молодой и красивый, плавал рядом с ними, поддерживая и ободряя свиней, готовил их к продолжительному заплыву внутри сараю́шки, как к необходимому гражданскому подвигу. Корова еще могла стоять на полу в хлеву, покрытая водой до шеи. Она вытягивала голову и жалобно мычала.
А потом наводнение схлынуло. Речушка позабыла, какою грозною она была, вернулась в прежнее русло. И только бежала чуточку бойчее, чем раньше, легонько пошевеливая камушками на дне. Но слабости речки никто больше не верил.
И все это сделали горы, что обнимали одинаково плотно и речку, и деревню. Затяжные летние дожди посреди гор привели к позднему летнему паводку.
Когда муж рассказывал о том, что существуют горы такой высоты, что если проходишь горной тропинкой, то смотришь вниз на два километра. И видишь внизу реку. И знаешь, что это большая река. Она выходит к городу и течет, большая и полноводная. А сверху с высоты, река кажется тонким извилистым шнурком.
И сердце мрет, потому что если сорвешься, то лететь отвесно вниз придется две тысячи метров, обдираясь о камни и осыпи. Изорванной кучкой непонятного тряпья шлепнешься на каменную осыпь. И никто никогда не найдет даже тела.
Женщина слушала и не понимала, зачем же нужно ходить в такие опасные горы.Тогда мужчина объяснял, что тянут горы к себе. Рассказывал, как один раз сорвался и летел вниз долгие пятьсот метров.
И спасся только лишь потому, что зацепился за куст. Куст выдержал вес человека. И тот молодой паренек, которым был тогда муж, остался жив.
И все - таки горы влекли к себе.
Рассказывал муж специально для женщины, что те большие горы, которые были расположены близко от его родного города, Ташкента, так навсегда и оставались отдельным государством в государстве. Служили транзитным потоком для связей с контрабандистами, нелегального переноса и перевоза товаров через границу.