Наверное, у женщины, которая только недавно стала его женой, не было допуска к паролям, явкам и всей закрытой оперативной информации…
- И что же дальше с тем отрезанным ухом было? - Спросила женщина.
- Мать моя работала на винном заводе. - Мужчина был родом с Юга. Он разбирался в винах, умел выбирать коньяк, знал все о сортах винограда. Совершенно бесполезные знания в холодной и зимней, суровой России, как понимала женщина.
Мать моя работала на винзаводе. - Ответил муж. - Там коньяк стоял бочками. Выдерживался на хранении.
Она в лаборатории винзавода работала. Ее несколько раз отправляли самолетом в Москву зимой, чтобы отвезти виноград для Членов Правительства. И мать сначала ругалась со мной:
- Ты что же сделал? Тебя же теперь посадят! Там ухо ведром отрублено! - А я послушал и рукой махнул:
- Ерунда! Прирастет! - И спать пошел. Тогда мать пошла договариваться с начальником милиции.
- И что же? - Спросила женщина.
- Все обошлось. - Отвечал ей мужчина. - Не стали заводить уголовное дело. Меня забирать и сажать.
- А ухо? - Удивилась женщина.
- Приросло. - Ответил ей муж. - Оно не совсем краем ведра обрубилось. Оно болталось на лоскуте кожи. Врачи рану зашили. Ухо тоже приросло и зажило.
- И где же ты муж сейчас, - грустила женщина. Бежала к дому матери, собиралась проведать ребенка, решала что же дальше делать. И как теперь без мужчины в этом сложном мире одной выживать?
Часть девятнадцатая. Быть настоящей медсестрой. Начало.
Часть девятнадцатая. Быть настоящей медсестрой. Начало.
Ведьмаку заплатите чеканной монетой… Из песни: Toss a Coin to Your Vitcher. Композиторы: Соня Белоусова и Джиона Остинелли. Автор слов: Дженни Клейн. Вместо эпиграфа.
Женщина бежала по льдисто - укатанной дороге и думала о многих разных вещах сразу:
- Зачем запустили вдоль дороги грейдер (вид большого бульдозера для дорожной уборки) с большим отвальным ножом? И нож этот у грейдера будет побольше, чем у трактора - бульдозера.
Но снега упало так много, что грейдер рычит и жужжит, напоминая большого, потертого жука, мало похожего на тех, что вылезают по весне из - под земли, долго обсыхают на солнце, постепенно затвердевая до лаковой твердости нарядными бронзовыми надкрыльями. Потом жуки начинают расползаться и суетиться по молодой траве. И их шебуршание вместе с натужным жучиным гудением, бывает так похоже на бессмысленную суету грейдера вокруг завалов и снежных куч.
- Снег вывозить надо! - Понимала женщина, с трудом преодолевая насыпь из снежных комьев и глыб. - На автомашинах вывозить надо. Загружать снег погрузчиком, грузить и вывозить за город. А не накапливать до весны, пересыпая снежные комья с места на место.
И совсем приваливая, захоранивая под снежной грязью не только тротуары и ближние подступы к остановке, но и саму остановку автобуса.
А наледь, что вычистил агрегат, переваливая снег, выглядела волнистой, казалась гладкой, лежала под ногами крутыми волнами, как будто бы это был лед на зимней реке.
Ледяная скользкая река цвета темного и только немного прозрачного, звала не стесняться, а прогуляться вдоль по ней.
А женщина медлила. Что - то ей было боязно от такой волнистой и ухабистой скользкости.
- В тот год была такая же злобная и скользкая зима, -вспоминала женщина.
…Они торопились. В канун Нового Года они подготавливали преступление.
И муж приходил задумчивый. И никогда ей, своей жене, ни о чем не говорил.
Лишь раз проговорился, что запретили «ребятишки», его «пацаны», рассказывать.
Нужно было, чтобы она поменьше подробностей знала. Тогда, где бы ни находилась, и под действием каких бы наркотиков ни была, не сможет женщина ни о чем проговориться, никого не выдаст и не даст развалиться делу.
Тогда - то и поняла женщина, что продолжает она дело легендарной радистки Кэт, как самой верной и преданной помощницы Штирлица, штандартенфюрера СС из телефильма «Семнадцати мгновений весны!
Пришли за ней преступления домой, позвали в приключения сами.
Номенклатурным генералом от инфантерии (высший чин генералите́та в царской России) входил в одиночную и запретную для посещений бокс - палату. Стоял и смотрел на женщину таким темным и неопределенным взглядом, каким никогда не смотрят на полностью живых людей…
А врач - анестезиолог кружился около своего высокого гостя рядом. Стремился показать удачу всего дела, пока еще готовый, пока еще чуть живой продукт.
По знаку врача, по кивку анестезиолога, внесли пискливый сверток. И положили рядом, на кровать. И не было у женщины силы поднять даже руку. Поэтому врач откинул пеленку сам.