Деревенская жизнь бывала нелегка, но понятна и проста. Вот муж, который сейчас был неизвестно где, изобретал такие экстравагантные способы для своего и общесемейного выживания, что на вопрос, как же прошли у него сегодня дела, вдруг получался рассказ на тему:
Как я уходил от слежки на трамваях!
Трамваи в городе ходили раз в час. Сестра рассказывала, что везла ребенка в музыкальную школу. Они застряли на остановке в ожидании трамвая и ждали его полтора часа. В результате опоздали на уроки музыки на час с лишним. Но так поразили учителей своим рассказом о том, как редко ходит по городу нынче трамвай, что даже не стали им пропуск записывать, а позанималась учительница с опоздаашей племянницей, хоть и не в свое время.
Большие мохнатые звезды выступали на небе ясно и обещали, что завтра будет небольшой мороз.
А женщина спешила добраться до деревни, вернуться домой.
И повторяла вследза Александром Линевским последние слова из зачитанной в детстве почти до дыр повести «Листы каменной книги» про приключения доисторических людей, одетых в шкуры, которые охотились с каменным топором и жили в жилищах - полуземлянках:
- Но если знаешь, что приближаешься к родному селению, если веришь, что твой приход принесет пользу сородичам, то разве ноги будут чувствовать усталость?
Родное стойбище становилось все ближе и ближе…
Часть тридцать вторая. Дом, милый ананас... Продолжение.
Часть тридцать вторая. Дом, милый ананас… Продолжение.
Где твои семнадцать лет? На Большом Каретном
Где твои семнадцать бед? На Большом Каретном…
В. Высоцкий. «На Большом Каретном». Из песни. Вместо эпиграфа…
Мужчина начинал рассказывать и грани реальности послушно смещались. Обыкновенная жизнь становилась блестящей, интересной и и́скристой, потому что рассказывал мастер своего рассказа, который никогда не оставлял без внимания душевные порывы слушателя. И в нужных места расставлял ударения так, что хотелось слушать и слушать. А потом переслушивать тот же рассказ вновь.
- Меня Александр Николаич туда закинул, - Говорил муж, начиная свой рассказ. - Сказал сходи, посмотри. У нас нет почти никакой информации, о том, как сектанты - иеговисты живут.
Я и пошел. И оказался у них в газовой котельной.
- Не пытки, нет, - усмехнулся мужчина, привычным взглядом рассказчика, отмечая, как побледнело лицо женщины - слушательницы, которую захватило уже начало рассказа. Почитательницы, умеющей слушать и сопереживать.
- Мне легче всего было устроиться тогда к сектантам. - Продолжал свой рассказ муж. - Меня жена выставила из дома. И я пошел по улицам гулять. Вот прямо в чем был одет, в том и пошел...
Женщина кивала, потому что эту историю о том, как выставляет мужика из дома его собственная жена, она слыхала периодически. Рассказывали ее, совсем такую же историю, некоторые таксисты, которые шли из деревни порожняком, оттого что привозили пассажиров из города в деревню.
И если вдруг, к замерзающей на ледяном ветру женщине, безнадежно ожидающей на остановке свой автобус, который навсегда затерялся в глубинах области. И хорошо, если к обеду хоть какой - нибудь транспорт подойдет, подкатывалась легковая машина, то нужно было внимательно следить, с первого взгляда отмечая безопасно ли доехать именно в этом автомобиле пару десятков километров до города или нет.
Нужно было, чтобы в машине был только один водитель. Тогда повышались шансы на возможность успешно добраться до города сегодня. А не через два с половиной месяца, как случилось с девчонкой - односельчанкой, которая поступила учиться в педагогический колледж рядом расположенный в небольшом городке - райцентре, который полностью укрывался в лесу.
Девушка села в легковую машину светлого цвета, вместе с двумя или тремя мужчинами. И больше ее никто и никогда живой не увидел.
Искали два с лишним месяца по всем лесам, что густо укрывали дорогу от районного центра с колледжем до их села.
И нашли потом растерзанное то ли тело, а то ли косточки. И прекратили поиски, объявили, что нашлась Света Ырночкина. А те ли косточки это были или случайно еще один посторонний «подснежник» свежей находкой очередного трупа во время поисков всплыл, в перепуганном селе никому не объясняли. Никого из села на сход всех граждан не собирали. И об итогах поисков тоже не объявляли.
Но с этого времени, как понимала женщина, безопасность на дорогах становилась личным делом самого пассажира. И нужно было держать ухо востро́, чтобы не стать пострадавшим, пропавшим или потерпевшим от дорожного насилия.