Мавек нехотя разлепил глаза и оглядел комнату. Узнав знакомые предметы интерьера и обстановку, он понял, что находится дома. Глаза парня продолжали описывать дугу, задержавшись на милом личике девушки. Та лежала рядом, едва прикрытая одеялом.
«Видимо вчера всё прошло по плану», – довольно подумал он.
Вероятно, парень так и продолжил бы любоваться прекрасным видом, если бы его глаза не наткнулись на висящие неподалёку часы, представляющие собой скорее огромную конструкцию из шестерёнок, чем хронометр в его традиционном представлении. Что этот прибор показывал – было понятно только его владельцу и, возможно, ещё нескольким избранным. Упомянутый прибор спокойно шевелил своими деталями и никуда не опаздывал, в отличие от своего хозяина.
Тем временем, стук в дверь, которая отделяла лестничный пролёт в его комнату от остальной части дома, прекратился, и Мавек уже отчётливо слышал шаги на лестнице, уверенно приближающиеся к спальне. Зайти в дом мага без его согласия мог либо кто-то очень смелый, либо полный идиот. Он очень надеялся, что дом не узнает этого гостя и уже предвкушал, как услышит щелчок потайной кнопки под ступенькой и звук катящегося вниз тела. Но вместо этого он услышал только лёгкий шелест открывающейся двери спальни и увидел тёмную человеческую фигуру на входе. Впрочем, гадать о незваном госте ему оставалось недолго: фигура щёлкнула тумблером, и шторы с тихим шуршанием распахнулись, заливая комнату ярким, почти полуденным светом.
Освещенные солнцем предметы интерьера говорили о том, что помещение было не только спальней, но и чем-то вроде рабочего кабинета мага-механика, намекая, что его хозяин не умеет разделять работу и личную жизнь. Или, скорее наоборот, предпочитает это совмещать.
Так, под потолком висела масштабная деревянная конструкция странного летательного аппарата, которая, так и не смогла полететь. В одном из углов стояла полусфера глобуса, изображающая известные территории мира с проплешинами, обозначающими магические аномалии, в которых пропадала уже не одна экспедиция, безвозвратно забирая с собой деньги Имперского географического общества. Посреди комнаты на деревянной подпорке стоял блестящий латный доспех, дополненный трубками и шарнирами в местах изгиба – видимо очередная разработка. По полу были разбросаны свитки, шестерёнки, а также одежда находившихся в кровати персон.
– О, дитя ада, посланное мне за мои грехи! – картинно взмолился Мавек, увидев стоящего в проходе Гаррета, – Умоляю тебя, забери мою душу, только дай мне поспать!
Он упал на кровать и закрыл лицо подушкой.
– Твоя душа может заниматься чем ей угодно, – спокойно ответил Гаррет, – но твой длинный язык сам просил меня быть настойчивым и разбудить тебя не позднее полудня!
Скинув одеяло и схватив друга за лодыжку, Гаррет спокойно начал стаскивать его с кровати по направлению к выходу из спальни. Ещё какое-то время тот притворялся спящим, но стоило его пятой точке пересечь границу кровати, и сила тяжести сию же секунду привела его в сидячее положение.
Недовольно потирая ушибленный, зад Мавек поднялся и предстал перед Гарретом во всей своей красе, дарованной природой и родителями. Другими словами, совершенно голым.
– Будь добр, дождись нас внизу, пока мы оденемся, – обратился он к другу. – Не престало даме одеваться в обществе незнакомого мужчины!
– В таком случае тебе тоже придётся спуститься вниз, друг мой, – расплылся в улыбке Гар, отвесив другу лёгкий шутовской поклон и глянув в сторону девушки, – Или вы настолько друг другу представлены, что ты даже можешь назвать мне имя этой прекрасной незнакомки?
Мавек повернулся к девушке, которая тем временем закутавшись в одеяло, пыталась собрать разбросанные в пылу страсти вещи. Его взгляд пытался зацепиться хоть за что-нибудь, что вызвало бы ассоциации в памяти, но та, будучи залитой большим количеством алкоголя, сгладила все свои уголки и трещинки, за которые можно было бы зацепиться. Мозг же безуспешно пытался просто перебрать все знакомые ему женские имена, ожидая, что хоть одно из них, да пробудит воспоминания.