Гаррет не был слишком уж влюбчивым человеком, но он чувствовал, что эта странная в своём поведении и манерах девушка чем-то зацепила его. Всколыхнула чувства, которые когда-то он запихнул подальше, чтобы снова не тревожить сердце, но сейчас оно не сжималось от боли, а волнами тепла вместе с алкоголем расползалось по телу, даря ощущение гармонии со всем окружающим.
Эти забытые ощущения казались приятными и не вызывали опасений, а скорее наоборот намекали, что это нужно ему самому не меньше, чем странной девушке с волосами цвета пламени и горящим взглядом, увлечённым небом. И сейчас Гаррет тоже говорил с небом. Он говорил ему, что готов отдать сотни, или даже тысячи падающих звёзд, лишь бы этот странный и удивительный вечер длился как можно дольше.
***
4 день Травня. Хелия, Императорский дворец.
Стук каблуков разносился по безлюдным галереям, отражаясь от натёртого до блеска мраморного пола, искажался, встречаясь с резными колоннами и арочными потолкам. Звонкими реверберациями взлетал ввысь и гудел на стеклянной мозаике окон. Словно любопытный щенок выглядывал из углов и тёрся о ноги гостя, чтобы звонким лаем вновь ускакать вдаль.
Гости вообще редко заглядывали в эту секцию императорского дворца.
Для балов и церемониальных встреч было выделено отдельное здание, соединённое с жилыми корпусами длинной колоннадой.
Для приёма иностранных гостей существовала величественная тронная зала с поднятыми на постаменты креслами правителя и его супруги, к которым приходилось подниматься по лестнице. Хочешь не хочешь, а Его величество должны быть выше остальных, показывая своё превосходство. Вот и приходилось каждый раз карабкаться туда. С другой стороны, с его-то занятостью и все чаще сидячим образом жизни, это было хоть каким-то физическим упражнением.
Для встречи с министрами и прочими официальными лицами была выделена отдельная приёмная. Такая же блещущая лепниной, дорогой мебелью и отделкой, золотом на ручках и бюстами первых императоров династии в стенных нишах. Она демонстрировала всем участникам, мол «Вот они, мы – династия Солен. У нас есть сила, богатство и история, а у Империи есть Мы. А точнее: мы и есть Империя!» Всё её призвание было в том, чтобы показать величие правителя и его превосходство над остальными во всём.
Здесь же, в уединении, находился личный кабинет императора, куда имел доступ крайне ограниченный круг лиц. Именно в нём император предавался размышлениям и занимался решением государственных вопросов. Тех, которые не доверяют никому, кроме себя.
Несомненно, были у него первый и второй советники с целой ватагой помощников и министров, которые могли дать подходящую случаю рекомендацию и явиться по первому же зову. Были услужливые лакеи, готовые в любой момент подать трапезу или переодеть правителя в подобающий ситуации костюм, а любые документы ему в ту же минуту доставляли пневмопочтой, строго контролировавшейся главой личной охраны.
Это помещение служило местом для раздумий уже для нескольких поколений правителей. Именно в нём, принимались важнейшие для династии, и, как следствие - для всей Империи, решения.
Когда-то Элган Солен принял его от своего отца, а тот – от деда, а дед – от прадеда и так далее, и каждый вносил в него небольшие изменения.
Дед заставил, наконец, прорубить в кабинете окна, которые прадед целенаправленно заложил, опасаясь покушений, и теперь вечерами, из окон кабинета открывался великолепный вид на город, чему способствовал переходящий в утёс над рекой холм, на котором расположился дворец
Отец, которому лучше думалось во время созерцания огня, перестроил на свой вкус камин и развесил по стенам десятки картин с эпическими битвами прошлого. Ему хотелось великих свершений, подобно их предку Раймунду Великому, но к счастью для империи, он был более талантливым управленцем и дипломатом, чем воякой. Так и не начав ни одной войны, он вошёл в историю как Лотар Миролюбивый.
Однако, вместе со смертью Лотара нашли свою кончину союзы и договорённости, которые он успел заключить с соседями при своём правлении.