Маги, не ожидавшие такой прыти от новичка, в молчании и с интересом смотрели на Гаррета. Где такое видано, чтобы к никому неизвестному стажёру, можно сказать, в первый же день отправляли курьера с личным посланием?
Благо, что Гаррет догадался, что ему нужно сделать и поднёс к кругу свою печать. А то ведь подсказать так никто и не удосужился!
Кольцо символов мигнуло зелёным и курьер, вручив планшет адресату, тут же скрылся за дверью.
- Шустрый, стажёр! Быстро осваиваешься, - ухмыльнулся в рыжеватые усы рослый маг Гвион Торсо, - Что-то интересное?
Гаррет понял, что закрытое послание сейчас может видеть только он, и ещё раз прикоснувшись кольцом к кристаллической пластинке, сделал текст видимым для всех.
- Магистр, - протянул он планшет Сервину, - нам нужно спуститься в… морг?
- Зачем это? – поднял брови полковник, забирая у парня планшет. – Хм. Тело привезли. – пробормотал он, вчитываясь в текст послания, на что тут же посыпались вопросы.
- Чьё?
- Мёртвое?
- Живое, человеческое, - сами же отвечали маги, забирая друг у друга планшет, - И не одержимый даже. А мы тут при чём?
- Так, хорош балаган устраивать! – Сервин выхватил планшет у подчинённых и, поднявшись, направился на выход. – Через час выдвигаемся, а пока за работу! – приструнил он оживившихся коллег.
Ничто человеческое не чуждо даже таким важным и таинственным существам, как сотрудники Пятого департамента. В том числе и сплетни, а тут вон какая тема любопытная!
- Внеплановый геморрой и в такой день. Пойдём, стажёр.
Гаррет только пожал плечами и пошёл вслед за полковником.
К сожалению, или к радости, но отделение пятого департамента не имело своей больницы, и единственное помещение, куда жандармы могли положить привезённого из аэропорта техника – был морг. Зато там имелся подходящий стол и огромная коллекция хирургических инструментов, которой позавидовал бы любой вивисектор. Правда оперировать пока никого не планировали.
В подвальном помещении, свет в которое проникал черед пару едва заметных окошек, расположенных почти на одном уровне с землёй, а также от тусклых магических кристаллов, яркость которых регулировалась накачкой в них Силы.
К сожалению, электроника плохо взаимодействовала с духами, или точнее они неохотно контактировали с ней, отчего большинство электроприборов выходили из строя. А учитывая, что на этот стол часто попадали организмы, чьи тела совсем недавно вступали в контакт с потусторонним и прочим магическим воздействием, а то и до самого конца содержали какую-нибудь голодную духовную сущность, попытка внедрить в морге электрическое освещение провалилась.
Однако, следует отметить, что далеко не освещение, создававшее сейчас тусклые мерцающие тени по углам и гнетущий полумрак, было виной мрачной обстановки. И даже не блестящие в неярком свете острые кромки жутковатых хирургических инструментов на белой скатерти.
Тем, что первым ударило по органам чувств Гаррета – был запах. Резкий до слёз, бьющий в нос запах дезинфицирующей алхимии и сладко-гнилостный запах разложения, который, казалось, не выветрить отсюда никогда и никакими средствами. Их дополняли горько-пряный аромат каких-то препаратов и запах формальдегида от полок, заполненных банками с непонятным, скрытым в полумраке, содержимым.
И даже если от этих запахов можно было спрятаться, просто заткнув нос, то от запаха страха, боли и отчаяния, который засел намертво в этих стенах и ощущался даже обычными людьми, избавиться было невозможно. Он пронизывал каждую клеточку тела, пробуя гостей на вкус, словно заявляя им:
«Добро пожаловать в мою обитель! Не забывай, что хозяин здесь я, а ты – только гость! Ну же, проходи, не стесняйся! Мне нравится, как ты дрожишь!»
От этого аромата спрятаться было просто невозможно.
«А ведь кто-то тут ещё и работает?», - удивился Гаррет, заставляя Силу активнее циркулировать по телу и создавая барьер между собой и внешними эманациями. Липкие щупальца грязной энергии отпрянули от него, ища жертв попроще и оставив мага в покое.
Сервин всего этого, казалось, даже не почувствовал – видимо привык. А вот стоявшие тут уже несколько минут сотрудники службы безопасности аэропорта выглядели откровенно бледными.