Наша музыка становится тише, слышимой буквально на грани, остаточным звоном в ушах и тихими переливам флейты, которая словно перемещается по сцене, зажигая новый огонёк то тут, то там. И в этот звон вкрадывается шелестящее адажио тарелок и осторожное гудение труб.
Повар на дирижабле уже должен был заметить, что огонь на его плите перестал гореть. Какая неудача! Важные гости не должны страдать с пустыми животами из-за такой промашки. И, конечно же, он сразу послал помощника за новым баллоном алхимической смеси.
Нервничающий паренёк, у которого сегодня с утра и так не задался день. Ведь он узнал, что его невеста изменила ему прям перед грядущей свадьбой, а шеф – накрутил его за неопрятный вид. Он стремглав мчится на склад и хватает первый же баллон, чтобы успокоить разбушевавшееся начальство.
Да и у повара нервишки шалят. Его всё активнее торопит распорядитель, потому что важные гости ждут, а блюдо не готово. Он будет долго чиркать спичкой над плитой, которая не захочет загораться, пока не поймёт, что горючая смесь пахнет как-то иначе, и от неё его уже начало клонить в сон весь персонал кухни.
Может, он бы сразу понял в чём дело, но намедни в его мобиль въехал чересчур резвый возница, изрядно помяв ему кузов. И теперь он не знает, как рассказать об этом жене, потому что в тот вечер он должен был сидеть в покерном клубе с товарищами, а не кататься по городу с молодой любовницей, о которой несомненно станет известно, если она сложит два и два.
- Это же сейчас просто домыслы? – Смутился пилот, - Ну, про невесту и про мобиль?
- Хаос, мой друг, не терпит грубых вмешательств. – Наставительно произнёс наёмник, - Если ты принимаешь радикальные меры, им невозможно управлять. Только подавить или упорядочить, но тогда это будет уже не хаос и управление всегда сможет кто-то перехватить. Для того, чтобы творить его, необходимы тонкие прикосновения хирургической точности, и тогда маленький камушек, брошенный в нужное место и в нужный момент, сможет запустить настоящую лавину.
- Ну, допустим, ты усыпил кухню. Что дальше? Там есть ваш человек?
- Ох, если бы, - скорбно развёл руками Снор, - там столько имперских ищеек, что они почувствуют любые агрессивные эмоции. К сожалению, такую задачу доверить человеку нельзя. Кухня – это лишь начало. У неё своя вентиляция, чтобы не донимать пассажиров запахами. Но вот склад, где лежал баллон, подключён к общей системе, и сейчас по ней уже начал сочиться газ из остальных подарков, оставленных там. Он, шурша, заполняет помещения, одно за другим, и с каждым следующим вздохом экипаж погружается в сон.
- Даже маги?
- С ними немного сложнее. – выдержал паузу наёмник, - Что ты знаешь о Слезе Ахьи?
- Говорят – убойная штука, богатые торчки по ней с ума сходят. Стоит почти сорок крон за граммуху. Но маги обходят её стороной, вроде как она им постепенно Дар истощает.
- А знаешь ли ты, кто её изобрёл?
- Какой-то сумасшедший алхимик. Я слышал, что он называет себя Философом, но кто он такой и где прячется – никто не знает.
- Да, наш друг с большим подозрением относится к незнакомцам. А больше этого он не любит только заводить новые знакомства. Одиночка, что тут сказать. Но для нас он согласился взять небольшую работёнку, поэтому важным господам, сидящим в ресторане гондолы, скоро выпадет честь впервые продегустировать новое творение маэстро.
Более чем уверен, что безопасники на земле уже получили отчёты с мест пожаров и слегка успокоились. Обычные бытовые мелочи: там уснувший сторож не затушил папиросу, и горящий уголёк попал на бумагу, тут хозяева уже сами корят себя за опрокинутый масляный фонарь и носятся с вёдрами, пытаясь залить огонь. И так повсюду. Ничего подозрительного. И наша симфония переходит ко второй части. – потёр ладони наёмник. - Скажи мне, что самое прекрасное в военных парадах?
- Нарядные девушки, марширующие солдатики и дополнительный выходной? – пожал плечами пилот. – И увольнительные в те годы, когда я служил в армии.
- Хм, возможно, - кивнул Снор, - но меня всегда привлекало оружие. Грациозное, величественное и … не заряженное. Призванное убивать, но лишенное этой возможности. Выставленное напоказ публике, словно тигр, которого вытащили из леса и посадили в клетку в угоду толпе. Все вокруг им восхищаются: переливами полосатой шкуры, бугрящимися под ней мышцами и диким оскалом. А самое главное – ощущением власти над ним. И сам зверь понимает, что теперь он зависит от них, потому что без людей, он просто умрёт в этой клетке от голода. Но смирился ли он с этим?