Решительно кивнув этой мысли, я бесшумно двинулся к следующему часовому. Ему шею ломать не стал, а подойдя сзади зажал рот и вонзил лезвие ножа в глаз дабы избежать фонтана артериальной крови из перерезанного горла. К счастью мои действия никого не насторожили и я двинулся дальше. Третий бандит умер так же тихо и тоже поделился со мной толикой своей душевной энергии. Сидящий спиной к нему залётчик что-то услышал или почувствовал, однако обернулся достаточно неторопливо, чтобы я извлёк нож из одной глазницы и вонзил в другую. Молодой парень с гнилыми зубами и разбитым носом так и застыл, приоткрыв рот в удивлении. Собаке собачья смерть. А жизнь убийц, грабителей и насильников должна заканчиваться именно так.
Дальше пришла очередь стоянки. Бывшие наёмники спали пьяным сном, я тихо подбирался к ним, зажимал рот и аккуратно бил в глаз. Смерть наступала мгновенно, никто даже не успевал дёрнуться. Хотя оно наверно не удивительно, с моими физическими данными я им тут мог бы просто кулаками черепа разбивать как арбузы, демонической дури было более чем достаточно. Не доставил проблем и атаман, бывший вояка даже не успел понять, что за ним пришли. А вот другой джентльмен удачи смирно лежать не захотел и послушав тишину спящего лагеря тихо встал да пошёл к шалашу, в который бросили девок. Нет бы потерпеть ещё немного, мудень озабоченный.
Я слегка тряхнул головой в раздражении и взял в руки двуручник атамана, поднимаясь в полный рост и спрашивая:
— Далеко собрался, урод?
— Так до ветра — соврал он, повернувшись и наконец поняв, что голос-то его спрашивает незнакомый. В свете углей догорающего костра то, что он меня не знает стало ещё более очевидно и любитель женского тела спросил — А ты кто?
— Прекрасная ночная фея — усмехнулся я и снёс ему голову, сделанным как по учебнику ударом.
Уже мёртвое тело с секунду стояло, испуская фонтан крови из обрубка шеи, а потом начало заваливаться. Я же сделал пару шагов к ближайшему шалашу и нанёс два колющих удара между веток. Минус два, осталось четверо. Из-за шумного падения трупа проснулся ещё один бывший наёмник, обозрел диспозицию пьяным взглядом, но тут же вскочил с криком:
— Тревога!
Правда орал он уже поздновато, большая часть его дружков благополучно сдохла. Я же пошёл в атаку на крикуна, желая всё по быстрее закончить. Враг умело попытался ударить меня топором, но я отвёл его лезвием меча, держа его одной рукой за рукоять, а второй ухватив не заточенную часть лезвие перед дополнительной, вынесенной вперёд гардой. Противник слегка провалился в ударе, мной был сделан подшаг и массивное яблоко двуручника с треском проломило кости черепа. Готов, осталось три.
Один из них попытался выбраться из шалаша, поднимаясь на ноги, но длинны моей руки с цвайхандером, ухваченным за самый край рукояти вполне хватило, чтобы перерубить ему горло. Осталось два. Один из них был тем самым лучником, которого хотели прирезать. Шустрый парень успел не только очухаться, но и натянуть тетиву на своё оружие, тут же пустив в меня стрелу. Не то чтобы она могла мне повредить, однако я всё равно увернулся, поставив корпус боком, а потом прыгнул к врагу, вонзив лезвие меча в его переносицу. В чём-то это было похоже на колющий удар штык-ножом, закреплённом на дуле автомата. Остался один единственный противник, который верно оценил происходящее и попытался дать дёру. Зря, я всё равно был быстрее и буквально через несколько секунд его голова покатилась по хвое под ногами. Ноль. Дело сделано.
Молча порадовавшись хорошо сделанной работе и тому, что мразей в этом мире стало чуточку меньше, я сыто улыбнулся и отправился к шалашу с пленницами. Те предсказуемо не спали, попробуй тут закемарь в окружении бандитов, убивших твоих слуг и охранника. На девчонок многое сегодня свалилось, так что я не удивился, что смотрели они на меня со страхом. Однако надо было как-то налаживать контакт, так что я положил двуручник на землю и начал резать верёвки на пленницах честно экспроприированным ножом со словами: