Не смотря на все проблемы у меня при прочих равных были бы не самые плохие шансы не выжить, так обеспечить отход заложников. Доспех на мне крепкий, пусть арбалетные болты его почти наверняка пробьют, но всё же очень не факт, что принесут мне мгновенную смерть. А значит у меня есть вариант таки распахнуть ворота. Конечно чуть разогнавшаяся лошадь тоже без труда смогла бы это сделать, но животное это не машина, попробуй ещё заставь её вбежать в препятствие, она скорее перед ним встанет на дыбы. Но ситуацию несколько меняло наличие на балконе инфернальной твари и её магии. Пока арбалеты перезарядятся кавалькада имеет все шансы ускакать, второй залп может уже никого не достать. А суккуба просто сожжёт всех и скажет, что так и было. Магические атаки подобным дамочкам всегда хорошо удавались. Это значит, что её нужно валить… Впрочем не могу сказать, что после воспоминаний культиста или вида израненной Каллисто, которую кнутом только что не освежевали, эта идея вызывала у меня что-то кроме бешенного энтузиазма.
— А ты мне нравишься — заявила тем временем демоница, эротично облизнув губы — Подойди ближе, мальчик.
На мой разум явственно начали давить, параллельно насылая весьма скабрёзные видения и обещая все удовольствия мира. Идея подобраться в плотную, раз приглашают, была не плохой, но всё портили чёртовы ворота, которые должны быть открыты. Значит вступать в ближний бой придётся иным способом… Впрочем всё очень долго шло слишком гладко и в итоге оказалось, что меня вели, так что проблемы с неприятностями меня сейчас скорее радовали. Кто там говорил, что если всё идёт в точно соответствии с планом, это план противника?
Улыбнувшись под шлемом, я тщательно припомнил всё, что смог содрать у дьявола, решившего ударить в спину и проговорил:
— Я пришёл за тобой.
После этого моя нога резко лягнула стык воротных створок, распахивая их. Арбалетчики не оценили этого манёвра и спустили тетивы. Я же, оттолкнувшись второй ногой от земли подпрыгнул вверх, чтобы разминуться с болтами и распахнул за спиной два угольно-чёрных дьявольских крыла. Глаза суккубы расширились в удивлении, но она мгновенно взяла себя в руки, сбросив смертную личину и представ передо мной в своём истинном виде. Краснокожей демоницы с перепончатыми крыльями, острыми рогами и излюбленным её товарками кнутом в руке.
Им она и хлестнула мне на встречу. Удар был неприятным, но костяная имитация металлической брони позволила мне пережить его без особых потерь, я лишь сбился с курса и вонзил свои когти, отросшие на пол метра, в одного из воинов. С досады мои руки рванулись в стороны и располовинили противника под крик демоницы:
— Тварь!
— О да — отозвался я, не желая дать инфернальному созданию разорвать дистанцию.
Интерлюдия 2
Младший жрец Храма Священных Стихий Габриэль внимательно смотрел на видимый край ворот через щель в между створок, что закрывали вход в конюшню и тихо молился. Второе в принципе было вполне обыденным и подходящим занятием для любого уважающего себя жреца, но вот место, в котором ему пришлось оказаться, молодому мужчине категорически не нравилось, не говоря уже об обстоятельствах. Хотя начиналось-то всё в целом неплохо, как и карьера самого Габриэля.
Он происходил из вполне знатного рода и получил отличное образование, владел и мечом, и словом, как любил выражаться его старый учитель, описывая эталонного дворянина. Не повезло только родится у отца с матерью первенцем, но тут уж от него явно ничего не зависело. Впрочем человек предполагает, а Священные Стихии располагают. Удел младших сыновей владетельных аристократов это или служба высшей знати в надежде однажды обзавестись своим наделом земли, где-то сильно отличившись или служение богам. Как не трудно догадаться, Габриэлю больше по нутру было второе, к тому же его вера в отличии от учения Света не требовала целибата. Наоборот, собственный приход полагался лишь тем, кто обзавёлся семьёй, став тем самым примером для прихожан.
Так что получив родительское благословенье, он отправился в Храм, где прошёл должное обучение. В священные стены вступил тринадцатилетний юноша, а покинул их восемнадцатилетний молодой мужчина. Пять лет тянулись долго, но Габриэль отнюдь не считал, что потратил их в пустую. Монахи, обитающие в Храме, отлично отточили программу обучения и вложили в молодые головы много знаний. Тут были и чисто жреческие премудрости вроде лечения наложением рук, и вполне обычные дисциплины вроде математики, словесности или истории, и воинские приёмы. В конце концов жизнь опасна, за себя нужно уметь постоять. А ещё годы в священных стенах помогли молодому парню разобраться в себе, своих желаниях, эмоциях и закалить собственную веру. Потому покинул их не просто крепкий и образованный юноша, а полноценный младший жрец.