Дэниел М. Вегнер и Талия Уитли (1999, см. также Wegner 2002) исследовали необходимые и достаточные условия для осознанного переживания ментальной причинности с помощью простого и изобретательного эксперимента. В своем исследовании I Spy они заставляли испытуемых переживать причинно-следственную связь между мыслью и действием, ощущение того, что они сознательно выполняют действие, которое, однако, на самом деле было выполнено кем-то другим. Каждый испытуемый приходил на эксперимент примерно в то же время, что и его сообщник, который выдавал себя за другого участника (подробное описание экспериментальной установки см. в Wegner and Wheatley 1999, p. 487 и далее). На столе, разделяющем их, лежала квадратная доска, на которой была установлена компьютерная мышь, и участник и конфедерат должны были поместить кончики пальцев на ближайшую к ним сторону доски, что позволило бы им вместе перемещать мышь. Они могли перемещать курсор по экрану компьютера, видимого им обоим, на котором была изображена фотография под названием "Крошечные игрушки" из книги I Spy, где было показано около пятидесяти маленьких объектов, таких как пластиковые динозавры, машинки и лебеди. Испытуемым сказали останавливать движение мыши примерно каждые 30 секунд, а затем попросили оценить каждую сделанную остановку на предмет "личной преднамеренности". Испытуемый и его собеседник отмечали степень осознанности своего поведения как волевого действия на шкалах, которые они держали на клипбордах у себя на коленях. Обоим сказали, что они будут слышать музыку и слова через наушники и что в каждом испытании 30-секундная фаза движения, за которой следует 10-секундный клип музыки, будет сигналом к тому, что теперь нужно остановиться. Испытуемые предполагали, что слушают разные дорожки аудиокассеты, но примерно в одно и то же время, и им сказали, что они должны подождать несколько секунд перед тем, как сделать остановку, чтобы убедиться, что они готовы. Им также сказали, что они услышат слова, якобы для того, чтобы "слегка отвлечься", и что они услышат разные слова, что и послужило причиной того, что они слушали разные аудиодорожки. Короче говоря, участников заставили поверить, что какие бы слова они ни слышали, их не слышал их сообщник.
Слова служили для того, чтобы вызвать у участника мысли о предметах на экране (например, "лебедь"), и одно из них предъявлялось для каждого испытания. Конфедерат, напротив, не слышал ни слов, ни музыки, но вместо этого слышал инструкции по выполнению определенных движений в определенное время. В четырех испытаниях испытуемому давалась инструкция двигаться к объекту на экране. Затем шел обратный отсчет времени до того момента, когда он должен был остановиться на объекте. Эти принудительные остановки были приурочены к середине музыкального сопровождения участника. (Wegner and Wheatley 1999, p. 488)
Вегнер и Уитли предполагают, что три принципа управляют построением феноменально переживаемой ментальной причинности: (1) принцип исключительности (мысль должна быть единственной интроспективно доступной причиной действия), (2) принцип последовательности (семантическое содержание мысли должно соответствовать представляемому действию) и (3) принцип приоритета, а именно, что сознательно переживаемая мысль должна предшествовать сознательно переживаемому действию в соответствующем интервале. Вариации во времени служили для манипулирования степенью приоритета, о которой только что говорилось. Как выяснилось, несмотря на общую тенденцию воспринимать вынужденные остановки как действительные намерения, наблюдалась заметная зависимость субъективного опыта практической намеренности от времени произнесения главного слова. Как и предсказывал принцип временного соседства, переживание намеренности было ниже, когда главное слово появлялось за 30 секунд до вынужденной остановки, возрастало, когда слово появлялось за 5 секунд или за 1 секунду до остановки, и затем снижалось до более низкого уровня, когда слово появлялось через 1 секунду после остановки (Wegner and Wheatley 1999, p. 489).