Коффка в своих "Принципах гештальтпсихологии" (Koffka 1935, p. 121) предсказал, что идеально однородное поле цветного света будет казаться нейтральным, а не цветным, как только исчезнет перцептивная "рамка" предыдущей визуальной сцены. Интересно, что это также означает, что однородная стимуляция всех сенсорных модальностей приведет к полному краху феноменального перцептивного опыта как такового. Как показали Хохберг, Трибель и Симан (1951), полное исчезновение цветового зрения действительно может быть получено при однородной визуальной стимуляции, то есть при стимуляции по методу Ганцфельда. Пять из шести испытуемых сообщили о появлении бесцветного поля красного цвета с последующим полным исчезновением цвета в течение первых трех минут (стр. 155). Несмотря на значительные индивидуальные различия в протекании процесса адаптации и в сдвигах феноменального содержания во время адаптации, было достигнуто полное исчезновение сознательного цветового опыта (с. 158). Какова же феноменальная конфигурация в этих случаях? Как правило, после трехминутной адаптации в 80 % случаев описывается ахроматическое поле, а в остальных 20 % - лишь слабый след сознательно переживаемого цвета (Cohen 1958, p. 391). Репрезентативными феноменологическими отчетами являются: "Рассеянный туман". "Мутный бесцветный желтый". "Газообразный эффект". "Молочная субстанция". "Туман, как будто находишься в лимонном пироге". "Дымчатый" (Cohen 1957, p. 406), или "плавание в тумане света, который становится более сгущенным на неопределенном расстоянии", или ощущение "моря света" (Metzger 1930; и Gibson and Waddell 1952; как цитируется в Avant 1965, p. 246). Это показывает, что такое простое сенсорное содержание, как "красный", не может "стоять само по себе", но что оно связано с реляционным контекстом, создаваемым другими феноменальными измерениями. Многие философы и экспериментаторы (соответствующую критику см. в Mausfeld 1998, 2002) описывали qualia как особые значения в абсолютных измерениях, как деконтекстуализированные атомы сознания. Эти простые данные показывают, что такой элементарный подход не может быть справедливым по отношению к реальной феноменологии, которая гораздо более целостна и чувствительна к контексту (см. также разделы 3.2.3 и 3.2.4).
Дальнейшее предсказание, вытекающее из этого, состояло в том, что однородная ганцфельдовская стимуляция всех органов чувств приведет к полному коллапсу феноменального сознания (первоначально сделанное Коффкой 1935, p. 120; см. также Hochberg et al. 1951, p. 153) или к захвату его автономной, внутренней активностью, то есть галлюцинаторным содержанием, генерируемым исключительно внутренними нисходящими механизмами (см., напр., Avant 1965, p. 247; а также недавние исследования, например, Ffytche and Howard 1999; Leopold and Logothetis, 1999). На самом деле, даже при обычной хроматической стимуляции в простом зрительном Ганцфельде многие испытуемые полностью теряют феноменальное зрение, то есть все связанные с областью феноменальные измерения, включая насыщенность и яркость, исчезают из сознательной модели реальности. Коэн (Cohen, 1957, p. 406) сообщил о полном прекращении зрительного опыта у пяти из шестнадцати испытуемых. Он также представил репрезентативное, по его мнению, описание изменения феноменального содержания: "Туманная белизна, все чернеет, возвращается, уходит. Я чувствую себя слепым. Я даже не вижу черноты. Это отличается от черно-белого, когда выключают свет". Индивидуальные различия действительно существуют. Интересно, что эффект затухания зависит даже от длины волны, то есть при просмотре коротких волн периоды затухания длинные, а дополнительное феноменальное переживание темноты (т.е, В то время как при просмотре длинных волн наблюдается обратная картина (при этом величины всех трех сдвигов в сознании, т.е. потеря цветности, яркости и добавление темноты после выключения света, линейно связаны с логарифмом интенсивности стимула; см. Gur 1989). В целом, эффект Ганцфельда, вероятно, является результатом неспособности зрительной системы человека реагировать на непереходные стимулы. Что все это означает с точки зрения концептуальных ограничений для нашей философской концепции сознательного цветового опыта, в частности для невыразимости цветового опыта?