Глобальная доступность как функциональное свойство сознательной информации
Существует также информационное и вычислительное прочтение доступности: феноменальная информация, с функциональной точки зрения, - это именно та информация, которая непосредственно доступна системе в только что упомянутом смысле, и именно та информация, которая вносит вклад в текущий процесс создания целостной, постоянно обновляемой модели мира в целом. Как функциональное ограничение, глобальность надежно маркирует сознательное содержание, характеризуя его каузальную роль. Она заключается в том, что оно интегрировано в самое большое когерентное состояние, обладающее отчетливой каузальной ролью - модель мира системы. Поэтому одна из центральных вычислительных целей обработки феноменальной информации, вероятно, заключается в создании единой и полностью однозначной репрезентации реальности, которая может служить в качестве опорной основы для быстрого и гибкого управления внутренним, а также внешним поведением. Обратите внимание, что ограничение глобальности не описывает причину, которая впоследствии приводит к отчетливому сознательному эффекту, - оно просто подчеркивает характерную особенность целевого феномена как такового (Dennett 2001, p. 223). Если мы хотим разделить феноменальные состояния по их каузальной роли, ограничение 1 помогает нам выделить важный аспект этой каузальной роли: феноменальные состояния могут взаимодействовать с большим количеством специализированных модулей за очень короткие промежутки времени и в гибкой манере. Теперь становится возможным одномоментное обучение и быстрое глобальное обновление общей модели реальности.
Если посмотреть на систему в целом, становится очевидным, как феноменальные состояния повышают гибкость ее поведенческого профиля: чем больше информации, обрабатываемой системой, является феноменальной, тем выше степень гибкости и контекстной чувствительности, с которой она может реагировать на вызовы из окружающей среды. Теперь множество различных функциональных модулей могут напрямую использовать эту информацию, чтобы дифференцированно реагировать на внешние требования. В этом новом контексте давайте вкратце вспомним пример, упомянутый в предыдущей главе. Слепоглухой пациент, страдающий от сильной жажды и воспринимающий стакан с водой в пределах своей скотомы, то есть в пределах своего эмпирически "слепого" пятна, не в состоянии инициировать движение руки к стакану. Стакан не является частью его реальности. Однако в ситуации вынужденного выбора он почти во всех случаях правильно угадает, какой предмет можно найти в этом месте. Это означает, что информация об идентичности объекта активна в системе, извлекается из окружающей среды органами чувств обычным способом и при особых условиях может быть вновь эксплицирована. Тем не менее, эта информация не представлена феноменально и по этой причине не является функционально доступной для избирательного контроля действий. Пациент со зрением является автономным агентом в несколько более слабом смысле, чем до поражения мозга. То, что нечто является частью вашей реальности, означает, что оно является частью вашего поведенческого пространства. Таким образом, с точки зрения телеофункционализма, глобально доступная информация поддерживает все те виды целеустремленного поведения, в которых адаптивность и успех связаны не только со скоростью, но и с избирательностью сопутствующего волевого контроля, предварительного планирования и когнитивной обработки.
Нейронные корреляты глобальной доступности
В настоящее время почти ничего не известно о нейробиологической реализации только что описанной функции. Однако сходящиеся данные, похоже, указывают на картину, в которой крупномасштабная интеграция опосредована преходящим формированием динамических связей через нейронную синхронность в нескольких частотных диапазонах (Varela, Lachaux, Rodriguez, and Martinerie 2001). С философской точки зрения задача состоит в том, чтобы описать гибкую архитектуру, которая бы вмещала степени модульности и целостности феноменального содержания в рамках одной глобальной надстройки. Пока сосредоточимся на крупномасштабной интеграции. Среди множества конкурирующих гипотез одной из наиболее перспективных может быть теория динамического ядра Эдельмана и Тонони (Edelman and Tononi 2000a,b; Tononi and Edelman 1998a). Активацию состояния сознания можно представить как выбор из очень большого репертуара возможных состояний, который в принципе столь же обширен, как все наше эмпирическое пространство состояний и наше полное феноменальное пространство симуляции. Таким образом, он представляет собой соответственно большой объем информации. Эдельман и Тонони также отмечают, что хотя для новых и сознательно контролируемых задач нейронная активация в мозге сильно распределена, со временем она оказывается все более локализованной и "функционально изолированной", чем более автоматическим, быстрым, точным и неосознанным становится решение этой задачи. В ходе этого развития она также теряет свою контекстную чувствительность, глобальную доступность и гибкость. Авторы вводят понятие функционального кластера: подмножество нейронных элементов со значением кластерного индекса (CI) больше 1, не содержащее меньших подмножеств с более высоким значением CI, составляет функциональный "пучок", единый и интегрированный нейронный процесс, который не может быть разделен на независимые, частичные подпроцессы (Edelman and Tononi 1998; Tononi, McIntosh, Russell, and Edelman 1998).