Возьмем, к примеру, то, к чему большинство из нас может иметь отношение: стать богатым. Удивительно, когда понимаешь, что одни из наименее счастливых людей, которых ты когда-либо встречал, - это победители лотерей и люди со старыми семейными деньгами. По некоторым оценкам, 70% победителей лотерей разоряются в течение пяти лет. Среди представителей богатых поколений уровень депрессии, самоубийств, злоупотребления алкоголем и наркотиками, как правило, выше, чем среди представителей среднего класса или людей, которые упорно трудились, чтобы сколотить свое состояние.
Это происходит по многим причинам, но главная из них заключается в том, что победители лотереи "новые деньги" и богачи "старые деньги" никогда не получали тех преимуществ, которые дает работа над достижением большой цели. Они не испытали на себе, что такое зарабатывать деньги; они знают только, что такое их иметь. Они не получили важных уроков, которые дает борьба и неудачи. И уж точно они не смогли воспользоваться плодами успешного применения этих уроков для достижения своей мечты.
Представьте себе, если бы сэр Эдмунд Хиллари был доставлен на вершину Эвереста на вертолете, а не шел к ней два месяца весной 1953 года. Как вы думаете, вид с вершины был бы таким же прекрасным? Думаете, ему было бы наплевать на ту другую, меньшую гору, которую он видел вдалеке, когда был на вершине? Конечно же, нет! Если вы не испытаете на себе, каково это - заставлять себя, делать больше, чем вы думали, что способны, и знать, что боль, через которую вы прошли, приведет к росту, за который отвечаете только вы, то вы никогда не сможете оценить то, что у вас есть, так, как это ценит тот, кто это заслужил, кто работал для этого.
Работа приносит результат. Вот в чем суть. Неважно, что вы делаете. Кем бы вы ни были. Вся моя жизнь была сформирована этой единственной идеей.
Стремясь стать величайшим культуристом в истории, я тренировался по пять часов в день в течение пятнадцати лет. Когда я приехал в Америку, я поднял уровень своих тренировок и изобрел двойной сплит, когда я тренировался два с половиной часа утром и два с половиной часа вечером, просто чтобы получить две полноценные тренировки в день. Для этого мне нужны были два партнера по тренировкам - Франко утром, Эд Корни или Дэйв Дрейпер вечером, потому что никто не хотел тренироваться так интенсивно. Они не были такими сумасшедшими, как я. На пике своей карьеры, в самые тяжелые дни, я перемещал за тренировку сорок тысяч фунтов веса. Это эквивалент груженого полугрузовика. Большинство людей не хотели так работать. Это было слишком больно. Но мне нравились все повторения. Мне хотелось боли. Настолько, что мой первый тренер в Австрии считал меня ненормальным. Возможно, он был прав.
Когда я ушел из бодибилдинга и перешел в актерское мастерство, я взял эти пять ежедневных тренировочных часов и направил их на работу по становлению ведущего актера. Я посещал курсы актерского мастерства, курсы английского языка и речи, курсы по устранению акцента (я до сих пор хочу вернуть свои деньги за них). Я ходил на бесчисленные встречи и читал сотни сценариев - те, что присылали мне на рассмотрение, и все остальные, которые попадались мне под руку, чтобы понять разницу между плохим, хорошим и отличным сценарием.
Затем была конкретная работа над каждым фильмом, помимо простого чтения сценария и знания своих реплик. В "Близнецах" это были уроки танцев и импровизации. В "Терминаторе" это было превращение в машину: завязывание глаз до тех пор, пока я не мог выполнять все трюки с оружием с закрытыми глазами, и такое количество выстрелов на стрельбище, что я уже не моргал при выстреле. В фильме "Терминатор 2" я отрабатывал вскидку затвора дробовика столько раз, что костяшки пальцев кровоточили - и это за две секунды экранного времени. Я не жаловался. Все это было частью работы , которая требовалась для того, чтобы сломать плесень и стать новым типом ведущего мужчины - героем боевика.
Затем я перенес эту философию в политику. Во время своей предвыборной кампании в 2003 г. я поглощал книги с брифингами по каждому важному для штата Калифорния вопросу. Каждая из них была наполнена подробными записками, написанными ведущими экспертами по непонятным темам, о которых я и представить себе не мог, что мне придется думать, а тем более заботиться о них или принимать по ним решения. Такие вещи, как микроштампы на боеприпасах к оружию и соотношение численности медсестер и пациентов в окружных больницах. После утренних тренировок на холме в Венисе я открывал двери своего дома для всех, кто был готов учить меня управлению, политике, вещам, имеющим значение для калифорнийцев. Я был полон решимости выполнить обещание, которое дал избирателям во время своей предвыборной кампании, и стать политиком другого типа. Поэтому я взял те пять тренировочных часов, которые раньше посвящал бодибилдингу, а затем актерскому ремеслу, и превратил их в своеобразную программу погружения в язык политики и государственного управления. Каждый день я занимался и тренировался, как студент по обмену, пытающийся выучить местный язык, снова и снова просматривая свои записи, а затем говоря по памяти, пока слова не стали получаться сами собой.