— Я хочу всю тебя.
Некоторое время спустя, приняв вместе душ, они удобно устроились в кровати и пили ликер «Бейлиз» со сладкими орешками. Негромко играла мелодичная музыка. Спальня была освещена неярким светом ночников. Реджина положила голову на плечо Дезмонда, и им овладело чувство умиротворения, которое всегда от него ускользало.
— Я вот думаю… — сказала она.
— Я знаю. Мне слышно, как поскрипывают шестеренки.
Она засмеялась.
— Нет, я серьезно. Ты говорил, что Джеймс не поручил тебе руководить газетой в чрезвычайной ситуации, и это задело тебя.
Заведенный Реджиной разговор вернул Дезмонда к реальности, напомнив ему, при каких обстоятельствах и почему он пришел к ней в этот вечер.
— И что же?
— Мне кажется, что ты напрасно принимаешь все это так близко к сердцу. Ты же не знаешь, почему он принял такое решение. А поговорить с ним ты не имел возможности. Его состояние не позволяло сделать это. До тех пор, пока ты не поговоришь с Джеймсом, ты не успокоишься. И еще. Тебе, наверное, стоило бы все спокойно обсудить с Эстер, а не ссориться с ней. Я заметила, что ты реагируешь на нее, как бык на красную тряпку.
Дезмонд нервно засмеялся, хотя разговор шел о серьезных и важных для него делах.
— Ты, безусловно, права. Но я уже пытался отрегулировать некоторые вопросы с Эстер, и все напрасно: она поступает по-своему. И сегодня я пошел туда, чтобы уладить… — Он тряхнул головой. — Только это было не вовремя.
Реджина сделала глоток ликера и взяла горстку орешков.
— У тебя такой большой опыт. — Она встала на сторону Дезмонда, не зная его планов. — Я уверена, что Джеймс выслушает тебя, как только ему станет лучше.
— Врач считает, что он не скоро сможет приступить к работе, — сказал он.
— Но он, вероятно, сможет взять в свои руки бразды правления или, по крайней мере, контролировать ситуацию. На худой конец, ты сможешь поговорить с ним. — Она поцеловала Дезмонда сладкими губами. — Тебе станет лучше, как только ты облегчишь душу. Будь верен себе, Дезмонд.
Дезмонд сжал челюсти. Верность… Больше всего его удручало то, что он был не в состоянии что-либо гарантировать.
Реджина решила на Рождество пригласить гостей. Ей не хотелось, чтобы Дезмонд чувствовал себя стесненным в ее семье, поэтому она позвала его друзей и родственников.
Лоренс принял приглашение отмечать праздник у Реджины, а Стефани даже предложила привезти продукты, за что Реджина была ей очень признательна. Стефани уговорила свою сестру Молли и ее мужа Тимоти присоединиться к ним.
Мэгги тоже согласилась, поскольку у нее не было никаких планов, а родители жили в другом штате. А Стелла прыгала от восторга, потому что появилась возможность отпраздновать Рождество с любимым внуком. Она даже спросила, может ли она прийти с Диком Кейном.
Веселье было в полном разгаре, когда Реджина прошла в кухню, чтобы вынести гостям закуски. Бони с грустным видом лежал в углу рядом со своей уже вылизанной до последней крошки миской. Реджину больше всего беспокоило, будет ли он вести себя подобающим образом. Пес поднял голову и посмотрел на хозяйку преданным взглядом. Он терпеть не мог, когда в его дом вторгалось так много людей, которые не обращали на него внимания и ничем не угощали его.
— Ну как ты себя здесь ведешь, мой мальчик? — спросила Реджина.
— Если хочешь, я могу пойти погулять с ним.
Она обернулась. В дверях стоял Дезмонд, глядя на нее горящими желанием глазами.
— Нет, это я так, на всякий случай. Он не любит, когда приходит много людей. Бони обожает только тебя. И я тоже. — Она поцеловала его в гладко выбритую щеку, вдыхая соблазнительный мужской запах.
Ей все время недоставало Дезмонда. Какую бы это ни таило в себе опасность, ей ничего не оставалось, как принимать то, что он давал ей, и гнать от себя мысль, что он вот-вот куда-нибудь исчезнет. Это может произойти в любое время, особенно если с Джеймсом у него все обернется не лучшим образом.
— Ты можешь выйти с ним через полчаса. Он сыт, но настроение у него неважное.
— А у меня наоборот.
В кухню вошел Марти. Дезмонд повернулся к нему, но ничего не сказал. Реджина понимала, что его решение не возвращаться вчера было связано не с ней, а с ее братом. В свою очередь Марти стал заметно прохладнее относиться к Дезмонду.
— Вам что-нибудь налить? Тебе, Дезмонд? — спросила Реджина, чтобы разрядить обстановку.
— У тебя есть минеральная вода без газа? Стелла начинает пьянеть, и Лоренс хочет разбавить ей вино.
Реджина нахмурила брови.
— Странно. Стелла сказала, что сегодня не будет ничего пить. Ты за ней присматривай. А лучше — за Диком. — Она повернулась к брату. — А тебе чего? Жена, наверное, ждет тебя?
— Она, собственно, послала меня узнать, нет ли у тебя сельдерея.
— Зачем ей понадобился сельдерей? Закуски, которые привезла Стефани, такие вкусные.
Марти закатил глаза.
— Почем я знаю, что у вас, женщин, на уме.
— Хм! Это интересная тема для моей следующей статьи: как узнать, что у женщины на уме. — Она загадочно улыбнулась. — Надо подумать!
Дезмонд скрестил руки на груди и промолчал.
— Барбара еще спрашивала про кокосовое масло и изюм, — сказал Марти. — Ах, да! Она хочет стакан молока.
Дезмонд состроил гримасу:
— Что за странные прихоти?
— Не прихоти, а естественные желания, — сказала Реджина с серьезным видом.
— Что? — Марти подошел к Реджине, озадаченный ее объяснением. — О чем ты говоришь?
— Очевидно, для этих странных желаний есть особая причина, — сказала Реджина, выгнув брови, а Марти при этих словах позеленел.
— К черту сельдерей! — почти выкрикнул он и выбежал из кухни, чтобы поговорить с женой.
Реджина засмеялась:
— Миссия выполнена. Теперь мы можем минутку побыть одни.
— Неужели все эти хлопоты только ради меня? Ты не представляешь, как я счастлив, что ты есть у меня! — Дезмонд обхватил ее за талию и прижал к себе.
— Ммм! Как приятно это слышать! — Она положила руки ему на плечи и подставила губы для поцелуя.
В этот момент раздался телефонный звонок. Вздохнув, она взяла трубку.
— Алло?
— Веселого Рождества, Реджина! — Она узнала голос Эстер.
У Реджины екнуло сердце.
— Спасибо. Тебе также!
— Дезмонд, наверное, с вами? Позови его, пожалуйста.
— Это Эстер. Она просит тебя, — сказала Реджина, протягивая ему трубку.
— Слушаю! Как дела у Джеймса? — сразу спросил он, зная, что Эстер не будет звонить без серьезной причины.
— Ему сегодня намного лучше. Праздничное настроение и все такое. Он хочет видеть тебя.
Тревога сменилась радостью и нетерпением.
— Я намеревался приехать в больницу после ужина.
— А до ужина ты не можешь? Или лучше сейчас. Пока он не спит. Вы могли бы поговорить.
— Поезжай, — шепнула Реджина, догадавшись, о чем идет речь.
Ему не хотелось снова покидать ее, как это было уже не один раз, но он не мог упустить возможность увидеться с Джеймсом.
— Передай ему, я еду, — сказал он Эстер и повесил трубку.
Дезмонд повернулся к Реджине с чувством сожаления в глазах.
— Мне…
— Шшш! — Она приложила палец к его губам. — Сегодня Рождество. Ты должен быть с Джеймсом. Я поехала бы с тобой, но у меня полон дом гостей.
— Ты думала поехать со мной. Это говорит о многом.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и как всегда они не смогли ограничиться простым прикосновением губ. Она провела языком по его губам, а кончиком дотронулась до его языка.
— Это тебе только попробовать. Когда вернешься, получишь остальное.
В ее глазах сверкнул озорной огонек, и Дезмонд засмеялся.
— Эй вы! Хватит обниматься, идите к гостям! — Стелла постучала по стене за кухонной дверью, возвещая о своем появлении. — Некрасиво уединяться, когда у вас гости. А мне уединиться негде. Укажите мне укромный — уголок, куда я могу затащить моего дорогого Дика.