ГЛАВА 1(3)
Настоящей фурией я влетела в свою комнату.
Потолок вот-вот готов был обрушиться на меня, а я на стены этого дома. Хотелось все рвать и крушить. Но вместо этого я бросилась на кровать и крепко обняла подушку заглатывая слезы.
Как же это унизительно, неприятно и мерзко. Этот, ее Алексей Николаевич, решил, что я тоже его марионетка, его подчиненная и тоже должна ему всем и во всем угождать, как мать, которая неустанно лебезит, преклоняется и как все – служит ему, закрывая глаза на то, какой он грубый, отвратительный и подлый человек.
Мать из-за своей крепкой дружбы с Джеком совсем из реальности выбыла. Надо срочно ее спасать… иначе – я ее потеряю. У меня же никого нет, только она. И я ее так люблю…
Я горько заплакала...
Через некоторое время в комнату тихо постучали...
– Мил, Мила... – неуверенной кошкой шептала мама в приоткрытую дверь.
– Уйди! – крикнула я и снова вернулась к подушке.
Мать вошла в комнату, плотно закрыла за собой дверь и села на край кровати.
– Мил, ну прекрати вести себя, как ребенок... Тебе уже двадцать два года… – протянула она.
Я грубо пробубнила в подушку:
– Как бестактно и некрасиво второй раз за утро напоминать о моем возрасте. Я знаю сколько мне лет. И прекрасно знаю год своего рождения!
Мать тяжело вздохнула. Поднялась с места и встала у окна.
В моей комнате она вела себя иначе…
Я давно заметила. Перед отчимом мать как бы сжималась и втягивала голову в себя, стараясь всем своим видом сделаться незамеченной. В его отсутствие – ее голова гордо возвращалась на место...
– В твоем возрасте у меня появилась ты... – тихо, ласково сказала она.
Я оторвала голову от подушки и бросила на нее сердитый взгляд.
– Жалеешь, что не сделала аборт?! Да?
– Дурочка... Я так была счастлива твоим маленьким ручкам, ножкам и пальчикам. Бабушка всегда говорила: “Смотришь на нее как кот на масло”. Ты была такая красивая. А твой лобик постоянно морщился и делал удивительную умную, взрослую складку, когда ты на что-то смотрела.Ты с пеленок была очень любопытной и какой-то уж сильно ответственной. С пяти лет сама себе яичницу готовила. И никто тебя этому не учил. Брала и делала, как хотела сама. И я всегда знала, что моя дочь будет умной и красивой...
Я села в кровати. Стерла слезы с лица рукавом.
– А что теперь случилось? Зачем ты так со мной внизу? Что я тебе плохого сделала?
Мать вобрала в себя воздух и задержала дыхание... Выдохнула. Снова села на кровать, почти вплотную ко мне, и провела рукой по моим волосам, приглаживая их:
– Это такая плохая моя актерская игра. Женщинам приходится очень много терпеть, много притворяться, даже унижаться и преклоняться, чтобы … Чтобы получить хоть какую-то поддержку и защиту... Ведь, все это… он заработал, – мать сглотнула и обвела рукой мою комнату. – И вот это... – она указала на мой компьютер, – и это... Я сама бы никогда не дала тебе всего этого, но я очень пыталась и хотела. Свет, вода, газ, хлеб, вещи... Я почти одиннадцать лет боролось за наше с тобой счастье и свободу. Отчаянно боролось с нищетой, которая доводила меня до помешательства, толкая меня на очень плохие решения и поступки... Ты сама все видела... Если бы не бабушкина квартира, которую мы продали, чтобы выйти из долгов из-за неудачной моей попытки открыть курсы английского... Эх... Мы были практически на улице, когда появился Алексей...
Мать скорбно прикусила губы:
– Я же … ты многого не знаешь...Ты считаешь, что это романтично и гордо лишиться всего, но остаться честным и справедливым... Не меркантильным... Но жизнь бьет всех по самым слабым местам. Она постоянно и неустанно пробивает твою силу и уверенность в себе. Меня ударила по моей гордости, даже гордыни... и я расплачиваюсь за это уже много лет... Я это знаю…
Она задумчиво замолчала. А мне стало стыдно за себя. И я вспомнила нашу тухлую однушку, где толпами бегали тараканы и свои вещи из секонд-хенда...
Мать снова заговорила, с трудом выговаривая окончания:
– Мне всегда не хватало женской мудрости. И я вижу, что ты такая же, как и я в свои двадцать лет. Горжусь и неустанно боюсь за тебя...
Я крепко прижалась к ней.
От нее пахло красивой пыльной розой. Это ее любимые духи. И никакого следа алкоголя. Мне до жути захотелось, чтобы так было всегда.
– Мамуль, знаешь что...
– Что?
– … я заработаю много-много денег, и мы от него уедем. Хорошо?!
Она пристально посмотрела мне в глаза, слегка улыбнулась уголками губ и нежно поцеловала мой лоб.