Желаю удачи и береги жизнь молодую! Рад, что ты с нами! Сердечный привет!
Гораций Гордон, дивизионный начальник Бюро-13
P.S. А коробку уничтожать не трудись: сладкие сухарики будут твои; не беспокойся, они не подгорели – вкусные, хрустящие, только руку протяни!
ДЕЙСТВИЕ
1
Стою себе на углу улицы – это окраина Чикаго, – поджидаю дружка, и вдруг сверху на меня обрушивается… наверно, целая тонна стекла. Я пошатнулся под этим весом – кто бы не пошатнулся? – и, отдуваясь, рухнул на колени. От спортивной шапочки и куртки остались только рваные лоскутки, а мою особу спасла лишь нательная броня Бюро – она всегда на мне.
Едва я успел осознать происшедшее, еще даже не очухался, простите за такое слово, как рядом с жутковатым чмоканьем шлепнулось на мостовую еще что-то… Боковым зрением вижу – все вокруг забрызгано кровью. Заставляю себя повернуть голову в этом направлении: кровавые останки… клочки униформы… Да это коллега, полицейский! Вернее, был коллега… Вот дьявол!
И тут как раз слышу дикие крики, выстрелы – там, наверху!.. Ну, хватит! С трудом поднялся я на ноги, прикрыл лицо еще дрожащей рукой и поглядел вверх. Этаже примерно на пятнадцатом, кажется, окно выбито, но на таком расстоянии с уверенностью не скажешь… Пальба, однако, не утихает… Придется доставать специальные темные очки. Настраиваю их на максимальное удаление: точно – на пятнадцатом нет стекла, дыра! Так, теперь задача ясна.
– Вызывайте полицию! – рявкнул я столпившимся зевакам и бросился в дом.
Укрывшись от глаз праздной публики, остановился в вестибюле и отпил глоток целебного снадобья. Боль сразу стала стихать, кровь из порезов на голове и шее уже не сочится… Эх, сделать бы что-нибудь и для того офицера, чьи останки лежат теперь на мостовой… Вполне понятное, но неосуществимое желание – этого парня никакая магия уже не воскресит…
Вдруг слышу вой пожарной сирены… Придется изменить маршрут – взбираться по лестнице. Прыгая через ступеньки, стряхиваю с себя обрывки куртки, расстегиваю наплечную кобуру с двумя "магнумами"… Проклятие, у меня почти нет с собой оружия, я ведь в кино собирался, а вовсе не ввязываться в драку! Грохот там стоит неимоверный, но это еще ничего не значит: так уж и обязательно чудовища или еще какая-нибудь нечисть – в выходной-то день… "У нас сегодня выходной, и послезавтра выходной, и послепослезавтра выходной…" Да, может, всего-навсего газовая плита взорвалась! Мало вероятно, конечно, но здорово бы… Ну, или еще того проще: две семьи мафиози истребляют друг друга. Или обыкновенненькие, не страшненькие такие террористы. В общем, что-нибудь совсем легкое, несложное… Дай-то Боже!
Добираюсь до пятнадцатого этажа, приоткрываю дверь на лестничную площадку и, прежде чем войти, прочесываю взглядом длиннющий коридор. Девиз в таких ситуациях известен: иди медленно, голову держи пониже! Где-то там, в конце коридора, двое полисменов перезаряжают автоматы и при этом отчаянно чертыхаются – вид у них самый что ни на есть разнесчастный. Слышу какое-то рычание, слабые стоны… кому-то больно! Ну и ну! Славненький субботний вечерок в приюте у каннибалов!
Вхожу осторожненько в коридор, – руки опущены, чуть разведены в стороны… Копы36 народ нервный – имеют дурную привычку сперва стрелять, а извиняться – потом. Правда, красивый венок на похороны вам обеспечен.
– Проходи, проходи, приятель! – рявкнул младший полисмен (ага, да это представительница прекрасного пола!), начиняя автомат новым диском. – Тут воздух нездоровый! Эй, у него оружие!
Оба мгновенно развернулись и направили на меня дула автоматов. Ну, подошел я поближе, кончиками пальцев достал из нагрудного кармана служебное удостоверение, представился:
– ФБР, федеральный агент Эд Альварес. Что происходит, ребята?
Пришлось им меня признать, хотя нельзя сказать, что это был для них "миг восторга, упоенья". Но хоть перестали целиться в мое драгоценное брюхо из автоматов ("хеклер-кох" девятого калибра), и на том спасибо. Свинец после спагетти с перцем – это не тот десерт, который я обычно заказываю.
– Вызов из квартиры на пятнадцатом этаже! – отчеканила дама-полисмен. – Мы прибыли; на стук реакции не последовало. Судя по звукам, в квартире совершались преступные действия. Объявили о себе, вышибли дверь.
Второй полисмен содрогнулся и продолжал:
– Там какое-то животное… как раз… доедало последнего обитателя квартиры. Вы бы посмотрели… Там все как… на скотобойне… Жуть берет! Мы в него загнали три полных диска, пока он соизволил внимание на нас обратить…
– А кто вылетел из окна? – поинтересовался я.
– Это наш Гарри. – Она уже не просто нервничала, а была в ярости. – Этот идиот полез врукопашную…
Из глубины коридора неслись зловещие звуки: рычанье, утробные хрипы, жуткий хруст – так хрустят кости на нечеловеческих зубах… Не по душе мне такая пещерно-первобытная музыка.
– Как оно выглядит?
– Здоровенное, кошмарное. Шерсти нет.
Та-ак… Любопытно, любопытно… Кто же это там шалит – лысый волк-оборотень, головоногий медведь или опять гигантская чихуахуа – мутант? Последнее время нам что-то многовато их попадается – или все дело в чикагской воде?
– И где теперь это животное, с таким аппетитом?
– Вот уж не знаю… – пожал плечами старший полисмен. – Вызвал подкрепление, но это же Чикаго…
– Где преступников несть числа, а полисменов… – подхватил я. – И долго их ждать?
– Сами понимаете – как смогут.
"Ничего себе!" – подумал я.
– Помощь нужна? Мои ребята прибудут за пять минут.
– Позарез! – признался старший.
Да, из двоих этот явно владеет собой получше.
– Заметано! – повернувшись к ним спиной, я нажал на кнопку переговорного устройства, вмонтированного в наручные часы (хорошенькое такое маленькое устройство из снаряжения Бюро, на все годится, вот только еще на запястье держится неважно, – впрочем. Техническая служба работает над этой проблемой).
– Внимание! – произнес я. – Вероятно обнаружение монстра-убийцы. Уэйкер-драйв, 175. Неуязвим для пуль. Вызывайте людей, да побольше, орешек крепкий.
– Выезжаем, – ответил знакомый голос.
– Не вздумайте устроить перерыв на обед, а то и я тут приглашен на жаркое.
– Учли. Ждите!
Я нацепил значок на пояс (пускай будет на виду), одно движение плечами – и "магнумы" у меня в руках. В левой – сорок вторая модель, сверхлегкая, заряженная оглушающими каучуковыми пулями; в правой – тяжелая, шестьдесят шестая, из нержавеющей стали, с полным набором бронебойных зарядов: разрывные пули из свинца, взрывающиеся – с ртутным наконечником, фосфорные и освященная пуля из дерева. Не так много, но для похода в кино, я считал, достаточно.
Ужасный вопль сотряс стены коридора, и мы все трое бросились вперед с оружием на изготовку. Чудовище там или не чудовище, а на то и полисмены, чтобы немедленно откликнуться на призыв о помощи. В квартире мы застали полный кавардак: всюду разбросаны бумаги, изодранная одежда и остатки ковра, телевизор дымится, вся мебель разбита. А посреди этого разгрома удобно устроился его виновник – вовсе не чихуахуа, а какой-то "дикий вепрь огромадный – то ли буйвол, то ли бык, то ли тур". Мускулы у него ничего себе – фунтов на четыреста потянет… И вообще больше смахивает, пожалуй, на лысого льва. Кожа вся в каких-то мерзких пятнах – порченный, что ли, зверь? – изо рта торчат здоровенные клыки, на лапах – загнутые когти, из пасти воняет, как из могильника. Он мне сразу не понравился.
Однако мои темные очки показывают – ауры Кирлиана у него нет. Никакой другой ауры – тоже. Невероятно, немыслимо! Все живое имеет ауру: добрые существа излучают белую, дурные – черную, маги – зеленую, ну а в промежутках между этими крайностями, как вы сами понимаете, миллион всяких оттенков. А что если аура этого монстра выходит за пределы нашего спектра, – скажем, ультрафиолетовая или инфракрасная? Подумал было, не попытаться ли взять его живым, – ребята в лаборатории порадовались бы такой находке. Но тут чудище оборотило к нам свою поганую пасть, а оттуда свисает ступня, обутая в домашнюю тапочку… Нет, живым брать не будем – этот людоед умрет здесь и сейчас! Сожрал человека в моем городе – считай себя покойником! Тут уж обсуждать нечего!
название фильма(1941) выдающегося американского режиссера Джона Форда (1895-1973)
Родиться с серебряной ложкой во рту – то же, что родиться в сорочке,родиться счастливчиком.