Какая же я ужасная мать, что позволила своей дочери расти с мыслью, что ее не любили.
Сирилет вытерла глаза грязной рукой.
— Я не виню тебя, мама. Я понимаю, почему Сссеракис пошел в тебя, а не в меня.
— Я сказал ей, Эска.
— Сказал ей что? — спросила я, внезапно испугавшись того, к чему это приведет.
— Сссеракис сказал мне, что ты и он значите друг для друга. Что вы одно целое. Вы объединились таким образом, каким я никогда бы не смогла. Поэтому я понимаю, что это никогда не могла быть я. Но я чувствовала… Я не могу отделаться от ощущения, что ты что-то у меня отняла. — Она покачала головой, стиснув зубы. — Так же, как все всегда происходит вокруг тебя.
— Я никогда…
Сирилет подняла руку, чтобы остановить меня.
— Я спланировала разломы. Я обрушила луну, перенастроила великий разлом. Я имею в виду, я все это устроила, и все же Сссеракис пошел к тебе. И вдруг возникла более серьезная угроза, которую, конечно, только ты можешь решить.
— Кажется, вокруг моей головы так и крутятся важнейшие события, — сказала я, стараясь говорить беззаботно. — И твоей. Боюсь, ты, возможно, унаследовала это от меня. Надеюсь, ты этого не сделала.
Сирилет усмехнулась и тряхнула головой.
— Важнейшие события происходят не с тобой, мама. Это ты с ними происходишь. Ты обладаешь особым талантом — принять конец света и каким-то образом стать его центром.
Она нервно сжала руки на коленях.
— Я начинаю думать, что, возможно, именно это и делает тебя великим лидером. Я изо всех сил старалась быть хорошей королевой. Править справедливо и принимать правильные решения. Но я всегда чувствовала, что люди только и ждут, когда ты вернешься, чтобы снова стать главной. Я имею в виду, что, что бы я ни делала, твоя тень всегда была рядом, нависала надо мной. И ты действительно вернулась, и внезапно ты снова оказалась в центре всего этого. Единственная, кто может спасти нас. Великая и ужасная Королева-труп. Наконечник копья.
В моей голове всплыла моя старая мантра.
— Я — оружие.
— Именно так, мама. Но не потому, что ты втянута в это. Потому что ты сама себя туда втягиваешь. Ты заставляешь все крутиться вокруг себя.
Мне надоело слушать, как она жалеет себя и винит в этом меня.
— Я должна. Неужели ты не понимаешь, Сирилет, никто другой не может сделать то, что должно быть сделано.
— Да, мама, я понимаю. Очень хорошо.
Конечно, она понимала. Именно поэтому она обрушила луну. Создателя нужно было остановить, и она знала, что никто другой не сможет этого сделать. И она была права. Я сама вмешалась в эту ситуацию. Я потребовала, чтобы она рассказала мне, что она делает, чтобы я могла решить, правильно ли это. Я сделала так, чтобы все зависело от меня.
— На этот раз это не можешь быть ты, Сирилет. И даже если бы это было возможно, я бы этого не допустила. Потому что я знаю, чем это закончится.
Нет, ты не знаешь.
— Это закончится моей смертью, мама, — сказала Сирилет. — Так или иначе. Неужели ты думала о том, что может быть другой способ? Я уже… — Ее голос сорвался. Она кашлянула, снова провела рукой по глазам и продолжила. — Я уже мертва. Так сделай меня наконечником копья. Позволь мне придать своей смерти какой-то смысл. Пожалуйста. На этот раз это не обязательно должна быть ты.
Она не понимает.
— Потому что ты не сказала ей всей правды, — сказал Сссеракис. — Ты не сможешь нести меня, дочь. Я не могу оставить Эску, не убив ее. И, даже если бы я это сделал, ты не сможешь удержать силу, которую мы собрали.
Сирилет посмотрела на нас, ее темные глаза горели:
— Что за сила?
И тогда я рассказала ей остальную правду. Я рассказала ей все. Почему я играла роль Королевы-труп и как Сссеракис наполнял Источники некромантии силой. Я даже рассказала ей, почему, несмотря на собранные нами силы, наши армии потерпят поражение. И я объяснила ей ее часть плана. Она в ужасе посмотрела на меня, когда я закончила. Тряхнула головой и обхватила ее руками.
— Я спрашиваю, ты можешь это сделать?
Сирилет прерывисто вздохнула, открыла глаза и уставилась в землю. Она кивнула, а когда заговорила, ее голос был горьким, как лимон: