Смотреть на собственное отражение и понимать, что это не ты – то ещё удовольствие. Но глаза то и дело улавливали даже мелкие детали, которые только добавляли жути в происходящее. Вот слегка топорщащийся левый карман на удлинённом до середины бедра приталенном пиджаке; вот небольшая складка на облегающих, как вторая кожа штанах, образовавшаяся, видимо, как и у меня, из-за высокого голенища левого сапога, чуть более узкого, чем у правого; царапина на его небольшом каблуке, умело замаскированная замысловатым плетением из тонкой, но весьма прочной проволоки серебристого цвета, что придавало довольно строгой обуви из тёмной коричневой кожи некую изюминку с толикой романтики; даже волосы и те были заплетены в идентичные друг другу косы, завязанные коричневыми кожаными шнурками.
Единственным отличием были мечи в наспинных ножнах у Риары. Но честное слово, они так правильно и естественно смотрелись на картине, что я почти ощущала их тяжесть у себя з спиной. Казалось, стоит только поднять руку, и она тут же коснётся тёплой рукояти, а душа отзовётся на приветствие верных друзей нежностью.
Тряхнув головой, чтобы сбросить неожиданное наваждение, я нерешительно сделала шаг вперёд. И тут же подпрыгнула от испуга, когда на плечо мне легла чья-то рука.
- Жутковато, - озвучил Димиар мои собственные мысли и ощущения.
- Не то слово! – прошипела я и повела плечо, сбросив так напугавшую меня конечность. – Какого чёрта, Дим? Я чуть заикой не осталась! Кто так подкрадывается?!
- Да я даже и не думал! – обиженно фыркнул он в ответ. – Я же позвал тебя перед этим. Думал ты услышала.
- Прости, - вздохнула я, и немного нервно пригладила волосы. – Я, честно говоря… в растерянности. Одно дело, знать и даже видеть часть прошлого Риары. И совершенно другое, вот… так, - я замолчала, не в состоянии подобрать слова, способные описать всё то, что ощущала в тот момент. – Это и впрямь жутко. И если бы пару дней назад я увидела эту картину, никакого разговора у нас бы не получилось.
- Понимаю, - так же искренне ответил сийар и приобнял меня за плечи. А потом развернул к себе лицом и, заглядывая в глаза, добавил: – Ника, я не давал распоряжения развесить картины. Правда. Я…
- Дим, я же не виню тебя ни в чём, - перебила я его. – Просто говорю, что это странно и жутко отчасти. И… - я запнулась. – Погоди, ты сказал «картины»? Есть ещё?
- Ну… - мужчина неожиданно смутился. – Да.
А я стояла и в растерянности хлопала ресницами, пока просто не понимая, как на это всё реагировать. И главное…
- Зачем? – озвучила я свою мысль. – И кто? Не понимаю…
- Ну, с «кто» я помочь могу, - хмыкнул Димиар. – А вот «зачем» придётся выяснять.
- «Кто» в общем и целом я и так понимаю, - фыркнула я в ответ. – Слуги. Но, согласись, какое им вообще до меня дело? Тут, такое ощущение, что что-то личное… Словно некое послание. Можешь считать меня паникёршей, но я этот портрет, - махнула рукой в сторону картины, - и эту одежду, - подёргала за лацкан пиджака, - воспринимаю, как своего рода сообщение: «Мы знаем». И, если честно, совершенно не пониманию, как к этому относиться.
Более того, если кто-то нагрянет в замок «в гости», то из-за появившихся картин будет не так-то просто скрыть нашу с Ри похожесть. И даже тот, кто не знал её лично, сможет без труда увидеть во мне потомка.
А с другой стороны – ну и что? Я переживаю и дёргаюсь, словно собираюсь тут жить и скрывать, что я Дарсариб. Но ведь это не так. И если вариант с «переездом» я ещё рассматриваю, то сокрытие своей принадлежности к известному роду поддерживать не стремлюсь. Только первое время, пока не выясню чем мне это грозит. Да и вообще, все, кому надо, и так скоро узнают. Так или иначе. Ведь не зря же меня сюда позвали?
Раздумывая в таком ключе, я немного расслабилась и уже куда более осмысленно посмотрела на Димиара.
- Кстати, доброе утро! – улыбнулась я.
- Ну, раз ты так говоришь, то доброе, - хмыкнул он в ответ, продолжая обнимать меня. – А ты куда шла-то?