Кстати, о смерти.
- Расти, я правильно догадалась? Это отец Риары наложил печать? – спросила я.
- Верно.
- Но это было… - я запнулась. – Много, очень много лет назад. А насколько я знаю, в замке не все слуги долгожители. Так неужели вы с того времени ни разу не меняли штат?
- Почему же, - хмыкнул лекан. – Меняли. Все, кто соглашается на работу в этом замке, соглашаются и на печать. Не скажу, что такое положение дел в порядке вещей, но и не диковинка. Многие знатные лорды прибегают к подобным мерам, дабы уберечь тайны своей семьи. Мы отличаемся лишь тем, что все соглашаются на печать добровольно.
- И что же, даже ваши мыслечтецы не способны взломать защиту? – немного скептически уточнила я.
- Не знаю на счёт других, но нашу – точно нет, потому что ставить её помогал нам сам Дарсариб – супруг Риары. За сутки до обряда он пришёл к нашему лорду, после чего нас всех собрали и сказали о решении наложить печать. Предложили выбор – остаться и служить семье или уйти и быть без печати.
- И как? Многие отказались? – мне и в самом деле было интересно, потому что будь я на их месте, не знаю бы, как поступила.
- Никто, - так же гордо ответил Расти.
- Дела… - выдохнула я.
- Так что, леди, будьте уверены, ваша тайна в надёжных руках, - подвёл черту разговору лекан.
Но у меня было ещё несколько вопросов, на которые, как участник тех событий, он наверняка мог ответить.
- А с чего вы взяли, что я иномирянка?
- После обряда, когда все Дарсариб пожертвовали собой ради нас и нашего мира, Риара поняла, что носит под сердцем дитя. И не простое, а последнего Дарсариб. Старшими семьи было решно спрятать её, ведь никто не знал, что случится, когда правда раскроется. И возобновление сумасшествия Сумеречных времён – не самое страшное, - услышала я в ответ почти слово в слово то, что рассказывал мне в самом начале Димар. – И всё то время, что юная госпожа вынашивала дитя, она провела здесь, в Кортнаре. Когда ребёнок родился, то вместе с ним отправилась в другой мир. А уж в какой – нам неведомо.
- И вы всё это время хранили тайну… - лекан кивнул. – Но ладно вы и остальные, кто помнит и Риару, и её родителей. Но те, кто сейчас находится в замке – что ими, - я посмотрела на других собравшихся, - вами, что движет?
- Леди Никара, - подала голос молодая эльфарийка. – Мы все – потомки тех слуг.
Можно подумать, мне это как-то помогло.
- Не пойму. Вы хотите сказать, что преданность у вас в крови?
- Можно и так сказать, - весело сверкнул глазами Расти. – У нас в крови не только преданность, но и печать. Она же передаётся по наследству. Вы разве не знали? – я ошеломлённо покачала головой. Хотя стоило догадаться, ведь Ториналь мне говорил, что магические клятвы на крови в основном переносятся и на потомков. – У вас тоже есть печать. Та, которую получила Риара при посещении схрона. Она просто неактивна ещё, - поспешил он добавить, видя, что я собираюсь возразить. – Так же, как и у большинства здесь присутствующих до вашего появления. Пока вы не появились в этом мире, а этом замке, их печати были неактивны. Вам же, чтобы активировать свою, необходимо наведаться в схрон.
- Угу, - буркнула я, всё ещё осмысливая услышанное.
Получается, что мне доступны не только частично воспоминания Ри, но и «ключик» от местного «банка». Что ж, с одной стороны, новость не очень – узнать, что у тебя в крови «живут» совершенно чужие элементы, пусть и магического характера, согласитесь, та ещё радость. Но с другой… всё логично. Если я наследница, то должна иметь доступ в схрон. А как бы я его получила, когда передать некому? Поэтому, логика передачи подобного ключа по наследству не только рациональна, но и полезна. Особенно мне – мало ли, что полезного я там найду и что из всего этого мне в последствии пригодится. Что ж, значит решено – при первой же возможности найти схрон и активировать печать.
- Что бы вы ещё хотели услышать? – вопрос вывел меня из задумчивости.
- Много всего… хотелось бы услышать о своих предках. О Риаре, о её родителях. Живы ли они ещё?
- Увы, но нет, - как-то даже почернел лицом лекан. – Вы же знаете, что Риара была полукровкой. Её мать – человек. А люди столько не живут.
- А отец?
- Не смог жить без любимой, без дочери, без внука… ушёл за ними…